– Мне все равно, – хорохорюсь.

– Тогда… тогда отработка! Две недели! По Трудовому кодексу!

– У меня еще отпуск не отгулян.

– Стерва, – плюет сквозь зубы.

В ответ от души хлопаю дверью.

Агния караулит меня снаружи. Глаза огромные.

– Ну что? Подписал?

– Подпишет, куда он денется.

– И что теперь?

– Пойду собирать вещи.

Агния семенит рядом. По полу мраморного холла асинхронно стучат наши с ней каблуки.

– Хм, а говорил, незаменимая.

– А он вообще много чего говорил.

5. 4. Кристина. Подстава?

4. Кристина. Подстава?

Анатолий врывается в кабинет минут через семь.

– Агния, выйди! – рычит.

Подруга сбегает.

Словно Калинин прозрачный и незаметный, продолжаю собирать свои вещи в коробку из–под «Снегурочки».

– Ты что устроила, Кристина? – не сбавляя тон, встает на пути заведующий. – Цену себе набиваешь? Я думал, ты умная девочка, а ты?

Смотрю на него снизу вверх. Никаких эмоций к нему не испытываю, даже странно.

– Вы, Анатолий Сергеевич, осторожнее с эпитетами, – голос тверд как никогда. – Я, будучи вашей любовницей, свою порцию выслушала, а вот как подчиненная – терпеть подобные оскорбления не собираюсь.

– Я тебя не отпускаю! – вырывает из моих рук органайзер с канцелярией, который я покупала себе сама. Ручки, карандаши, скрепки и прочие мелочи со звоном сыпятся на пол.

– Не имеете права. Трудовой кодекс вам в помощь, я с ним тоже знакома.

– Я тебе характеристику испорчу. Тебя даже в санитарки не возьмут.

– Низко падаете, Анатолий Сергеевич.

– Ты…

Анатолий жестко хватает меня за локоть. Меня передергивает. Он этими пальцами Любочку только что лапал, может быть даже успел в трусы ей залезть. Помыл хотя бы? Фу!

– Соблюдайте субординацию, Анатолий Сергеевич, – шиплю со злостью, выдергивая локоть из его щупалец.

– Кристина, – Калинин вдруг сдулся. Отступил на шаг назад, выставив руки вперед, типа сдается, – Я признаю, я перегнул… Давай все забудем, а? Останься. Я тебе зарплату прибавлю.

Ого, какие перемены.

– Незаменимых людей не бывает.

– А! Я знаю! – озаряется смазливое лицо заведующего. – Ты меня так любишь, что после какой–то ссоры бежишь прочь, чтобы мне насолить… Насолила, я понял. Учту. Больше не повторится.

Какой–то ссоры! И как язык поворачивается.

– Крис… я тебя люблю…

Ну фальшивит же!

– Пфф, – ядовито усмехаюсь. – У вас тут Любочкина помада на щеке. Сотрите, любвеобильный начальник, а то ненароком жена нагрянет или кто из коллег доложит…

Заведующий, изменившись в лице, бросается к зеркалу и стирает отпечаток малиновой губной помады под подбородком.

Окидываю в последний раз свой кабинет. Он у меня уютный. Был. Я буду скучать.

Кидаю сумочку поверх личных вещей, беру коробку.

Калинин преграждает мне путь.

– Рабочий день еще не окончен, – выдергивает вещи из моих рук.

В сумочке трезвонит телефон.

– Разрешите ответить, Анатолий Сергеевич? – протягиваю руку за сумкой. – Благодарю, – язвительно.

Вытаскиваю телефон. На экране незнакомый номер.

– Да?

– Кристина Владимировна Шелест? – льется из динамика мужской официальный тон. Калинин несомненно слышит каждое слово. Ну и пусть. Вдруг мне звонят из другой клиники и хотят предложить выгоднее местечко?

– Да, это я.

– Вас беспокоит следователь Иванов. Кристина Владимировна, вы проходите свидетельницей по делу Дарьи Денисовой. Вы не могли подъехать для оглашения дела? Адрес я вам скину.

– Сейчас?

– Да, сейчас будет очень удобно.

– А я на работе. Меня начальник не отпустит, – мстительно смотрю в лицо Анатолия. Оно у него пятнами пошло.

– Справку об отсутствии на рабочем месте я вам выпишу.

– Отлично, выезжаю. Жду адрес.