Калинин вдруг вышел из коматоза. Нагло расстегнул молнию на моей сумке, сосредоточенно начал рыться там.

– Где твои ключи? О, – вытащил бутылку, заулыбался во все свои тридцать два, – то, что нужно.

– ВАМ не нужно, Анатолий Сергеевич, – разозлившись, отбираю у него бутылку и сумку. – До свидания! А лучше прощайте.

– Кристина! – несносный мужчина встал перед моей дверью, звездочкой раскинул руки и широко расставил ноги. – Ну ладно я, ладно – наши отношения. Не хочешь, не надо. Но клиника!.. Вернись, пожалуйста.

– Нет, – упрямо качаю головой. – У меня нет никакого желания там работать.

– Я тебя прошу… умоляю…

Оу, это что–то новенькое!

– … Хотя бы отработай как положено две недели, чтобы я замену тебе подыскал.

И снова этот взгляд побитого пса.

Я не хочу! Я уже настроилась забыть маршрут в ту сторону!

– Пожалуйста… – складывает брови домиком.

13. 12. Кристина. Нетайная тайна

12. Кристина. Нетайная тайна

– Пожалуйста… – складывает брови домиком.

Ведь не отстанет. В конце концов, что такое две недели? Искать новое место работы можно и в клинике.

– Ладно, черт с вами, Анатолий Сергеевич. Но, – поднимаю палец вверх, – только две недели!

– Йесссс! – расцветает Калинин майской розой. – Отпразднуем наше примирение? – тянет паучьи пальцы к бутылке.

– Обалдеть не встать! Какое нахрен примирение? У нас только деловые отношения, не забывайте об этом, Анатолий Сергеевич.

– Злючка, – лыбится миролюбиво.

Правда недолго. Его телефон в кармане ветровки подает признаки жизни.

Вытаскивает. Лицо мгновенно меняется на подобострастное. Без слов понимаю – жена. Прижав к губам указательный палец, показывает мне, чтобы молчала, принимает вызов.

– Да, дорогая? … Я где? Скоро буду. Да… с клиентом встретился по дороге, задержался…

Не глядя на меня, бывший побежал вниз по ступенькам, что–то там объясняя благоверной.

Слава богу, ушел. А я дура, что согласилась на отработку. Теперь придется две недели терпеть его рожу в клинике. Ладно, постараюсь по минимуму сократить наши пересечения.

…

Дома, не включая свет, разуваюсь и прохожу сразу на кухню. Щелкаю выключателем, зажигая подсветку на кухонном гарнитуре. Мягкий свет разливается по небольшой, но очень уютной, моей любимой кухне. Ставлю бутылку на стол, достаю сыр и виноград и только после этого иду обратно в прихожую. Сумочку привычным жестом вешаю на крючок, плащ на плечики и в шкаф.

Тихо в квартире. Я вообще люблю одиночество, особенно после рабочего дня, но не сегодня. Сегодня день выбил меня из колеи: увольнение, неожиданная встреча с Никитой и секс с ним, Калинин под моей дверью, согласие доработать под его руководством…

За один день потеряла равновесие в этой жизни.

Переодеваюсь в домашнюю одежду.

В ванной долго мою руки, умываю лицо, стираю косметику. Жаль, что память нельзя очистить. Оставить только приятные моменты, а темные пятна смыть ватным диском.

Мою виноград, режу кубиками сыр и наливаю в бокал рубиновый напиток.

– За неполное увольнение, что ли, Кристина Владимировна, – поднимаю бокал своему отражению в кухонном окне. – И как ты согласилась?

Сама не понимаю.

Одно знаю точно – с Калининым больше никаких, кроме рабочих, отношений. Самой от себя противно, как вспомню, что спала с ним.

Мне ведь казалось, что между нами чувства. Я придумала себе любовь, сама в нее поверила, идеализировала ничтожество. Которое на деле живет как паразит на шее у жены, обманывает ее.

Какие же они разные – Никита и Анатолий.

Не, ну одинаковые они в одном – оба изменяют женам.

А в остальном – полные противоположности.