— Слишком приметно, Лачих, — спокойно говорит Рах. — У меня есть получше, и тоже теплое.

С этими словами он достаёт из заседельной сумки небольшой свёрток и разворачивает легкий походный плащ. Он огромный, но Рах ловко стягивает ремешки — податливая ткань собирается тонкими складками.

Лачих явно не доволен, но кивает, подзывает тихим свистом своего коня, а я снова аккуратно сворачиваю драгоценную ткань ухчиассца. Только вот отдать Лачиху не удаётся. Он вынимает её из моих рук и убирает в мою поясную сумку — волшебная ткань с лёгкостью там умещается.

По его взгляду ясно — перечить бесполезно. Ладно, потом верну, это же целое состояние…

Тем временем Рах уже оказывается рядом с походным плащом в руках.

Я невольно ёжусь от того, какой Рах всё-таки громадный. Особенно, так близко. В животе вспыхивает жаром от воспоминания, как он подсаживал меня к Лачиху на коня. Как бережно и надёжно мою талию обхватывали его широкие ладони.

Удерживая тяжкий вздох — похоже, от меня здесь уже ничего не зависит — стою молча и неподвижно. Рах бросает на меня одобрительный взгляд. Надевает на меня плащ, быстро застёгивает ремешки и замочки, подгоняет по фигуре.

Смущаюсь, но не протестую. Его крупные пальцы двигаются с неожиданной ловкостью и скоростью, я аж засмотрелась.

— Спасибо, — шепчу я, когда Рах расправляет капюшон на моих плечах обеими руками.

От его взгляда мне резко становится жарко. Рах кивает и поднимает меня, чтобы усадить на коня Лачиха верхом, как вчера.

— Стой, — вдруг говорит Лачих. — Боком надо.

Рах останавливается, с лёгкостью удерживая меня навесу всё время, что Лачих расправляет перед седлом запасную попону.

Вскоре я оказываюсь в кольце рук Лачиха, боком на коне, на мягком, надёжно удерживаемая сильными руками.

Остальные четверо уже верхом. Мы трогаемся на юг.

15. Глава 13. Лагерь

Первые минуты даже дышу через раз, от того, как плотно и бережно прижал меня к себе Лачих.

Да и взгляды на меня остальных орков слишком пристальные и жгучие. Поглядывают, всматриваются, а мне кажется, будто огненные дорожки чертят по моему лицу.

Хорошо, что я в плаще… Прикрыта полностью, от шеи до щиколоток. Закрывает меня от взглядов.

Жаль, что плащ не спасает от горячего твёрдого Лачиха, от его бугрящегося силой тела, от тяжести его рук, от его медленного дыхания.

Сердце грохочет, слишком томные, тягучие ощущения переполняют меня, стекаясь вниз живота, заставляя хотеть чего-то мне незнакомого, но явно связанного с каждым из эти пятерых больших опасных мужчин.

Да и талия горит там, где меня касались крупные ладони Раха. Главное, теперь не думать о его взгляде, как он поправлял капюшон на мне и подгонял плащ…

Чтобы отвлечься хоть чуть-чуть, начинаю оглядываться по сторонам.

Замечаю, что орки едут в форме ромба… Лачих со мной в центре, впереди Шенер, позади Сехир, по бокам близнецы. Причём ни деревья, ни камни, ни холмы и небольшие овраги не мешают им сохранять эту чёткую форму.

Я с ужасом смотрю на землю — и камни, и вообще земля неровная. Как у коня Лачиха ноги целы после той дикой скачки среди деревьев, которая была вчера?..

— Лачих, — решаюсь спросить я. — Твой конь… Ему разве не тяжело нас нести? Да ещё после такой скачки… ещё и через лес. Вчера ведь двоих нёс, да и сейчас.

— В моём племени особенные кони, — усмехается Лачих. — Не слышала про лачхарцев?

Я невольно передёргиваю плечами. Конечно, про дикое племя орков-лачхарцев все слышали. Ночные лучники, так их ещё звали.

Впрочем, не только лачхарцы были на слуху. Ещё три племени степняков нагоняли страх: шенренцы, турахцы, серхцы. Другие племена орков были намного меньше, и не такие могущественные и воинственные. А эти четыре назывались Великими племенами. Ими даже маленьких детей пугали.