— Не оставлять же на месте ее имени пустоту? — развел руками Кондор. — Так вот, я не знаю, в чем дело. Может быть, это просто шок. Может, следствие небрежно наброшенных чар. — Он не стал смотреть на Габриэля, но я заметила, как тот резко сжал в пальцах свою ручку и печально скривил рот. — Может быть, потеря памяти вызвана самим переходом. Я найду ей врача в Альбе и возьму расходы на себя.

— Что ты! — Габриэль так резко дернул рукой, пытаясь отмахнуться от этой щедрости, что чуть не выронил ручку. — Совершенно не стоит этого делать!

— А ты напишешь леди Хьюм, — с неприятной улыбкой продолжил Кондор, словно бы не слышал протеста. — И скажешь, что тебе нужна помощь.

По выражению лица Габриэля было ясно, что его пытаются заставить сделать что-то, чего ему совсем не хотелось.

— А леди Лидделл будет молчать. — Кондор перевел взгляд на меня, не переставая неприятно улыбаться. — И при встрече с леди Хьюм, если таковая состоится… А я думаю, она состоится, потому что леди Лидделл, как я понимаю, желает быть уверенной, что два коварных и зловредных волшебника не обидят ее протеже… В общем, Мари, именно ты нашла эту девушку рядом с домом, когда я привел тебя сюда, чтобы познакомить со своим старым другом.

Я вскинула голову, глядя ему прямо в глаза, едва не открыв рот от удивления.

— Я не…

— А потом мы что-нибудь придумаем. — Улыбка Кондора перестала быть неприятно жесткой. Он резким движением положил ладони на подлокотники кресла и распрямил плечи, словно сбросил с них тяжелый груз. — Я постараюсь вернуться сегодня вечером или завтра днем, — сказал он Габриэлю. — А сейчас нам с леди Лидделл стоит поторопиться домой. Мари, если ты не против, я скажу Габриэлю пару слов наедине.

Я пожала плечами, мол, если даже я против — хотя с чего бы? — что я могу сделать, если благородные господа решили посекретничать?

Пока их не было, я вытащила из кармана потрепанный билет — чуть почерневший там, где его согнули. Бело-коричневый, с зелеными стенами дворца на картинке, он был сейчас чем-то настолько же невероятным, насколько настоящим. Я вертела его в руке, пытаясь не думать о том, о чем очень хотела бы думать.

Когда мы поднялись в кабинет Габриэля, я поняла, что, кажется, уже привыкла к зеркалам и перемещению через них.

— Жди от меня вестей завтра к вечеру, — напомнил Кондор. — Я надеюсь, она будет спать почти весь день.

— Я ограничу ее общение со слугами, — сказал Габриэль. — Пусть думают, что бедняжка больна и в горячке после прогулки в бальном платье по морозу.

— Главное, чтобы она тебе на шею не села.

Я покраснела, хотя Кондор даже мельком не взглянул в мою сторону, когда сказал это. Может быть, не стоит быть такой мнительной, леди Лидделл?

— Идем. — Он взял меня за руку, осторожно, но крепко, как ребенка. — До завтра, Габриэль.

— До завтра. — Габриэль кивнул ему и с улыбкой поклонился мне. — Рад знакомству, леди Лидделл. Вы нам очень помогли.

— О, не сомневайся… — начал было Кондор.

— Спасибо за чай, господин Моррис, — ответила я, выдернув ладонь из его хватки, и сделала неплохой, на мой взгляд, книксен. — Я тоже рада нашему знакомству, пусть оно и произошло при несколько странных обстоятельствах. Я передам привет через господина дель Эйве при первой возможности. Ах, да!

Я вспомнила, что на мои плечи все еще наброшена шаль, и сняла ее.

— Буду надеяться, что вы сделаете это лично, — Габриэль улыбнулся уже менее формально и даже менее рассеянно, чем улыбался до этого, и еще раз поклонился.

Он забрал у меня шаль, чуть не уронив ее на пол.