– Кто вы? – спросил Малкольм.

Образ архивариуса на мгновение покрыла рябь, как изображение в телевизоре без антенны . . .

* * *

Лин не спеша просматривал статьи отобранные Малкольмом, сравнивал картинки и тексты, большая часть которых оставались непонятными. Он удивлялся скорости наполнения кристалла данных и, просматривая документы, пытался понять, что же все-таки изображено на рисунке его друга.

 Его прервал едва различимый скрип двери. Лин обернулся и улыбнулся вошедшей. Тариэль улыбнулась в ответ. Она несла в руках небольшой термос и две кружки.

– Время легкого обеда, – сказала она, и протянула кружки Лину.

Он взял одну. Форестианка поставила свою на стол и осторожно стала скручивать крышку с термоса.

– Я посмотрела поваренную книгу, которую прислал ваш повар, и захотела сделать куриный бульон, – сказала Тариэль. – Но куриц у нас нет, поэтому пришлось варить бульон из мяса кайтарки, это тоже птица и очень похожая на вашу курицу.

Она осторожно стала разливать золотистый бульон по кружкам.

– Пробуйте, гости вперед, – с улыбкой произнесла она, поставила термос, взяла свою кружку обеими руками и вдохнула аромат. – Я немного отступила от рецепта, добавив пряностей для пикантности.

Лин посмотрел на Тариэль, которая жестом пригласила испробовать угощение. Он осторожно отхлебнул бульон, искрящийся мелкими островками жира и исходящий благостным паром.

– Вкусно, – сказал он, сделал второй глоток и, прищурившись, спросил: – Мастер не привык пробовать свои блюда?

– Я всегда пробую, что готовлю для друзей, но в этот раз . . .

Лин пошатнулся и уронил кружку, хватаясь рукой за стол, другая его рука легла на пряжку ремня. Тариэль быстро подступила вплотную, поставила свою кружку на стол, и с силой прижала его руку к животу, не дав вытащить гибкий меч. Другой рукой она резко ударила его в подбородок. Одурманенный и нокаутированный, Лин рухнул на пол, срубленным деревцем.

Тариэль развернулась к монитору, изучая список отобранных книг и свитков. Она попыталась извлечь кристалл данных, но безуспешно. Тогда она залезла под стол и открыла защитный кожух, стилизованный под каменную кладку. Достав небольшое устройство, похожее на скорпиончика, она ловко приладила его к пучку мерцающих кабелей.

Она установила защитную панель на место и, выпрямившись, быстро глянула на монитор. Данные на экране продолжали мелькать, отмеряя наполнение кристалла. Тариэль достала другой кристалл и поместила его в приемник. На экране появился запрос о загрузке. Взмахом руки она запустила процесс и, не оглядываясь, бросилась к выходу.

* * *

Рябь прошла, словно кисть реставратора по холсту, и под одной картиной проступила другая. В свете дверного проема стояла Тариэль. Она оглянулась на Дугласа, который так и остался сидеть на велосипеде с раскрытым ртом.

– Что происходит? – спросила Санара, приближаясь к ней боком и сжимая кулаки.

– Где общий список? – спросила Тариэль, глянув исподлобья на Малкольма.

Он невольно оглянулся на стул с не разобранными книгами, возле двери. На вершине стопки лежал планшет. Малкольм не успел повернуть голову обратно, маленький, но крепкий кулачек, врезался в его подбородок с такой силой, что хрустнули шейные позвонки, и на мгновение заложило нос.

– Стой! – крикнула Санара.

Она бросилась следом за Тариэль. Та оттолкнула Малкольма в полумрак стеллажей, схватила планшет и уже вбежала в каталожную комнату. Дверь с грохотом закрылась и исчезла, став стеной.

С рук Санары сорвались запоздалые языки молний и, отскочив от твердыни, срикошетили в ближайший стеллаж, а затем в переднее колесо велосипеда. Она выругалась и, скрежеща зубами, присела у стены.