— Мы сами тебя всему научим, — шепчет второй брат мне на ухо, обдавая жаром горячего воздуха, а я ежусь.

— Может, не нужно? — я с мольбой смотрю на братьев, но они лишь улыбаются. Так нежно, но многообещающе.

— Не бойся, малышка, все будет хорошо, — успокаивает меня второй брат, но вот спокойнее мне от его слов не становится, а наоборот. Мы останавливаемся перед стеной, и она отъезжает в сторону. Оказывается, вход в их каюту замаскирован под обычную стену. Интересная конспирация. Я стараюсь отвлечь свой испуганный мозг какими-то обычными деталями, иначе страх вгоняет в какой-то ступор.

— Теперь это твоя каюта, — говорит один из братьев, рукой делая приглашающий жест.

— Наша, — поправляет его второй и нажимает на панели кнопки. Дверь закрывается, а я понимаю, что сейчас закрылась дверь в прошлое. И так, как было, уже не будет никогда.

Меня усаживают на диван, а я, как послушная кукла, выполняю все указания. Каюта большая и просторная и не идет в сравнение с моей, но эта роскошь не радует. Мне страшно. Если бы не обстоятельства, то мне бы послать этих двух к чертовой матери и устроить истерику, скандал, биться в припадке, требуя, чтобы меня отпустили, но что это даст? Правильно, ничего! Я знала, что этот день должен произойти, знала, для чего нас везут на эту планету. Но я надеялась, что все произойдет позже. Значительно позже. Я успею свыкнуться с этой мыслью, привыкну. Но, видимо, к этому невозможно привыкнуть. Один из братьев сел за письменный стол, и перед ним появился голографический экран, на котором она начал набирать какой-то текст. Второй же оказался рядом со мной на диване. Слишком близко, слишком пристально он смотрит на меня.

— Ты боишься, — констатирует он. Да, я еле дышу от страха, а сердце то пропускает удары, то начинает колотиться, как у загнанного в угол мышонка, над которым нависает кошка. Да, именно с большими сытыми котами у меня ассоциировались эти хармиты. Хвост того брата, что сидел около меня, медленно прошелся от щиколотки вверх по ноге, а я сжалась вся в комок, прижимая к себе этот проклятый планшет.

— Терек, ты ее пугаешь, — раздается от стола голос второго брата.

— Марук, а как еще она должна к нам привыкнуть? — отзывается брат. Автопереводчик переводит все подряд, а я перевожу взгляд от одного хармита на другого и мысленно молюсь, чтобы это было не то, что я подумала. Что они сейчас просто мило поболтают со мной, а затем отпустят, и мы просто будет чаще видеться. Но эта надежда исчезает, когда Марук встает из-за стола и протягивает мне какой-то планшет, на котором контур ладони светится слабым голубым светом.

— Что это? — я с опаской смотрю на планшет и не спешу прикладывать руку к экрану.

— Я подал заявку на заключение брака, и ее одобрили. Нужно твое согласие, — объясняет мне Марук и более настойчиво протягивает планшет. Я борюсь с бешеным желанием оттолкнуть планшет, отказаться, но понимаю, что у меня по факту нет выбора. Что бы там ни говорила Мария, что хармиты будут любить и оберегать меня, мне все равно страшно. Зажмурилась и протягиваю ладонь, а мужчина сам уже прикладывает к ней планшет. На мгновение стало больно, словно кольнули иглой. Я хочу отдернуть руку, но Марук ее держит. И лишь спустя мгновение отпускает. На пальце у меня действительно алеет капелька крови. После меня и братья приложили свои ладони к планшету. Они еще произвели какие-то манипуляции, а я как завороженная смотрела на эту капельку, пока не вздрогнула. Терек взял меня за руку и медленно поднес мой пораненный палец ко рту, обхватил губами и слегка пососал. Я издала то ли стон, то ли вздох, сама не поняла.