Неожиданно Кир схватил меня за предплечья и поднял над полом, выровняв наши лица. Широко раскрытыми глазами я уставилась в его сердитые глаза, которые оказались перед моими.

— Ты должна понимать, что я всегда буду рядом и смогу защитить тебя! Я Смогу Защитить Тебя! Ничего подобного больше не повторится! Ты мне веришь?

Спазм сжал горло.

— Да, Кир, — прошептала я. — Я верю тебе.

Неожиданно он крепко прижал меня к себе, уткнувшись лицом в волосы, зарывшись носом где- то над ухом. Я ахнула от неожиданности и испуга, но Кир продолжат крепко обнимать меня. Мои ноги болтались над полом, а руки были зажаты между нашими телами.

— Я так виноват перед тобой, Лори, — с болью прошептал Кир, назвав меня как раньше. — Никогда не прощу себе, что отпустил тебя в Тангрию. Мне нет прощения.

— Кир, — только и могла я растерянно произнести. — О чём ты?

— Всю жизнь я буду помнить твоё искалеченное тело на больничной койке, — сломанным хриплым голосом прошептал друг. — Враждебные глаза, когда ты не узнавала меня. Шрамы по всему телу и седые волосы. Демоны! Тебе всего двадцать три, ты совсем девчонка ещё и, если бы не «королевская слеза»... Никогда себе этого не прощу.

Он осторожно опустил меня на пол, убедился, что я прочно стою на ногах, отпустил меня и быстрыми широкими шагами вышел из кабинета.

Я с сожалением и тоской посмотрела вслед.

Бедный Кир. Почему ты винишь себя? Во всём виновата Богиня, её игры с нами, с нашими судьбами. И те, кто захотел больше власти.

А не ты.

Совсем не ты.

***

В ту ночь мне снова приснился кошмар. Я сидела на кровати с закрытыми глазами, из-под которых лились слезы, и кричала. Истошно, пронзительно. Испуганный Кир ворвался в мою спальню, подхватил на руки, заключил в объятия и долго носил по комнате на руках, словно маленького ребенка, шепча ласковые успокоительные слова, пока я не успокоилась и не затихла.

Кир целовал волосы и шёпотом рассказывал добрые детские сказки, под которые я и заснула потом в кровати, а он сидел рядом и нежно гладил меня по голове.

Утром, когда я проснулась, он так и сидел, положив голову на руки, и крепко спал, а я вспомнила, как он успокаивал меня ночью.

Будто почувствовав, что я проснулась, Кир тоже проснулся, словно от толчка. Глазами, не отошедшими от сна, он растерянно посмотрел на меня, и тут же проснулся окончательно.

— Я больше никогда не буду на тебя кричать, — тут же хрипло прошептал Кир.

— Ох, Кир, это же не из-за тебя меня мучают кошмары, — грустно улыбнулась я, ласково взъерошив ему волосы.

— Из-за меня, — серьезно ответил друг и поднялся.

В порыве я схватила его за руку и потянула к себе. Он недоверчиво уставился наменяв и сел на кровать, а я взяла в ладони его лицо и заглянула в глаза.

— Кир, пожалуйста, перестань винить себя в том, в чём ты совершенно не виноват, — строго произнесла я и с удивлением заметила, как желваки заходили на его скулах, а глаза прищурились от закипающей ярости.

— Анна, я знаю, что говорю, а ты просто ничего не понимаешь, — жёстким голосом процедил сквозь зубы Кир, дернувшись из захвата моих ладоней, но я удержала.

— Тогда, может быть, всё объяснишь мне? — тихо попросила я.

Синие глаза потемнели, он напрягся под моим внимательным взглядом. Хмурый взгляд соскользнул на шрамы лица, затем на мои искусанные во сне губы, распущенные волосы, и боль отразилась в глазах. А затем невыносимое страдание.

Кир поднял руки и осторожно положил ладони мне на предплечья, слегка их сжав, замер, о чём-то мучительно размышляя.

— Ну, же, Кир, скажи мне, — прошептала я, заинтригованная мучениями друга.