– Разумеется. Только давайте обозначим сразу. В этом доме есть свои правила и этим правилам нужно строго следовать.

Тон беседы довольно резко меняется, и мне уже заведомо не по душе его дальнейший монолог.

– Не нужно так вздыхать, Алиса. Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю. Верно?

– Да. Этого больше не повторится, – обещает она, распиливая стейк.

– Естественно не повторится. Это недопустимо! Ты отпустила её одну! В первый же день её пребывания в этом городе.

Перестаю жевать.

– Чем ты думала, скажи на милость? – разозлившись, он бросает на тарелку столовые приборы.

– Тата захотела покататься на велосипеде и посмотреть окрестности.

– И чем эта авантюра закончилась? Ты хоть представляешь, что могли с ней сделать эти ублюдки? Ей Богу, Алиса! Ты взрослая и, как мне казалось, мудрая женщина! Амиран доверил нам своего ребёнка, а ты…

– Это я виновата. Не кричи на неё, – не могу не вмешаться. Несправедливо, что бабушка единолично отвечает за мою оплошность.

– Всё в порядке, Тата, дедушка прав. Я поступила опрометчиво, разрешив тебе уехать одной, – не моргнув и глазом, невозмутимо лжёт.

Вскидываю бровь.

Серьёзно?

Так и подмывает выложить всё, как было.

– Опрометчиво. Ты так это называешь? – взрывается дед и стучит кулаком по столу, вследствие чего посуда опасно звякает, подпрыгивая. – Это не досадный промах! Это непростительная ошибка с твоей стороны!

– Я признаю это, Эдуард.

– Я оставил тебя с ней всего на несколько дней и что из этого вышло?

Закатываю глаза.

– Признаёт она! – повторяет возмущённо. – Я поражён, Алиса, крайней степенью твоей безответственности! Моя жена не в состоянии включить мозги! Ты хоть осознаёшь, что чуть не угробила её?!

– Ты гиперболизируешь, дед, – снова вклиниваюсь. – Я сижу сейчас здесь перед тобой. Целая и невредимая.

Он медленно поворачивается ко мне.

Распиливает взглядом, а потом тихо и вкрадчиво произносит:

– Ты понимаешь, что не будь у тебя баллончика…

– Но он был. Был и я справилась, – позволяю себе перебить его, не дослушав.

– Да пойми ты! Нельзя полагаться на везение и случай.

– Согласна, – киваю.

– Окраина города. Пустынный пляж. Три хулигана и ты… Ты – всего лишь навсего, маленькая, слабая, глупая девчонка!

– Ну во-первых, – оставляю свой ужин и распрямляю плечи. – Я давно уже не маленькая, если ты не заметил, а во-вторых, – смотрю прямо ему в глаза. – Никто не давал тебе права сомневаться в моих умственных и физических способностях.

Отодвигаю стул со скрипом.

Снимаю с колен салфетку.

Кладу на стол.

Встаю.

Дед всё это время, не моргая, изумлённо на меня таращится. Судя по всему, удивлён и шокирован тем, что я посмела задвинуть нечто подобное.

Бабушка Алиса боязливо косится на него в ожидании чего-то нехорошего.

Наталья в нерешительности замирает на пороге с очередными блюдом в руках, не рискуя продолжить свой путь до пункта назначения.

Образовавшаяся тишина давит до звенящего шума в ушах. Напряжение в воздухе растёт и оно такое осязаемое, что кажется, будто его можно потрогать руками.

Все присутствующие хранят молчание, и я вызываюсь нарушить его первой.

– У меня пропал аппетит. Пойду, пожалуй, в комнату.

Не дожидаясь ответной реакции, направляюсь к лестнице, явственно ощущая спиной недовольство деда.

– Одна ты никуда больше из дома не выходишь, – рявкает он сердито, уже когда добираюсь до второго этажа.

– Что-то ещё? – разворачиваюсь и цепляюсь пальцами за резьбу перил.

– Да.

Склонив голову чуть влево, жду его пояснений.

– Я общался сегодня с адвокатом твоего отца, – огорошив, намеренно делает паузу.