— Постой-постой! — я выдергиваю руку из хватки и отпрыгиваю в сторону. Ой нет, мне вовсе не хочется остаться рядом с этим парнем, мы в разных весовых и возрастных категориях, а «стерпится-слюбится» — это и вовсе прошлый век! — Ты же не… Мы же не?!

— Нет, успокойтесь, — улыбается он.

— Значит, это просто постановка? — выдыхаю с облегчением, но Кас вдруг качает головой.

— С химерой — да, — он отводит руку чуть в сторону и в ладонь ему утыкается возникшая из тумана большая кошачья голова. На морде зверя нарисовано блаженство. — Я ее выделил еще до церемонии Зова под надзором дяди, но мы решили пока держать все в тайне. Иначе все узнали бы, что я уже нашел свою сейлу. И некоторые богатейшие семейства домена были бы возмущены, что я не был на смотринах. А если невеста прошла через церемонию Зова, то никаких возражений не будет. Не спорить же с древнейшим ритуалом!

— Вот как, — оказывается, в этом мире тоже немало всяких проблем и сложностей у влюбленных. Но благо, у Каса есть вменяемый дядя: пусть он и Морозко, главное, что хотя бы делами заботится о племяннике.

— Но по поводу парности: отклик был, — ошарашивает меня Кас, когда я уже не ожидаю от него подлянки. — Не такой, как у нас с Элли, но был. Так что подойти кому-то в качестве второй половинки — не было таких мыслей?

— Боже упаси! — бурчу я себе под нос и добавляю уже нормальным голосом: — Но нужно с Элли объясниться. Проводишь меня к ее комнате?

— Да, конечно, — он указывает на узел перемещения, и мы в два счета оказываемся в уже знакомом мне коридоре. Навстречу попадаются слуги, Кас раздает им указания по поводу обеда, который перенесут в комнаты — к Элли и в мою. Я согласна, все же не стоит оставаться с влюбленными дольше, чем нужно. А я и сама уже как-то.

— Только мне нужно кое-что взять. Я туда и обратно, — у самой двери дергается Кас и резко разворачивается. Я не успеваю схватить его за воротник, он уже мчится по коридору. Мысленно желаю ему не споткнуться и все-таки стучу в дверь комнаты Элли. Увы, мне тоже нужно ей сказать пару слов, она и так скорее всего себя накрутила до нельзя.

— Ты!.. — в глазах Элли стоят слезы, и нос у нее красный, сразу видно, что терла глаза и с силой вытирала нос. Но угрозу продолжить у нее не получается, она икает, снова заливается слезами — в общем, стандартная картина страдания. Разные миры, но вот реакции сходные, сколько я сама рыдала, сколько утешала таких же девочек. Все было.

— Я, я… — боком отодвигаю ее с порога, слегка подталкиваю ступить в глубь комнаты и закрываю за собой дверь. Не обращая внимания на всполошенные движения Элли, которая явно не знает, как меня выгнать из комнаты, я захожу в ванную и мочу небольшое полотенце в холодной воде. Ну вот правда, будет весьма неприятно, когда Кас весь такой возвышенный прилетит извиняться и признаваться в чувствах, а у Элли глаза опухли и нос красный. Так что я наношу добро — ловлю истерящую Элли за руку, усаживаю в кресло и тут же прижимаю к лицу холодное полотенце.

— Что? Что ты делаешь?! — охает она, пытается вскочить, да куда там. Все же я крупнее и старше, хотя не поспоришь — скорость на ее стороне.

— Сиди спокойно, воительница, — вздыхаю, придерживая ее за плечи, — а то навалюсь всей массой и придется еще и платье менять. А так есть шанс, что когда Кас постучит в твою дверь, ты не будешь выглядеть, как будто сутки плавала в своих слезах и оттого опухла.

— Что? Кас? — всхлипывает еще горше она.

— Тихо-тихо, божечки, да что ж ты такая маленькая, — вздыхаю. Увы, иногда есть такое ощущение, что мне не двадцать девять, а почти все пятьдесят. Наверное, это сказывается долгая работа в женском коллективе, опыта чужого набираешься быстро, даже если он и не нужен.