Думая об этом, не осознаю, что останавливаю машину под окнами ее дома.

Провал. Прокол по всем фронтам. Этот раунд вы проиграли, капитан Вяземский.

Сноски:

1Федеральная служба безопасности – ФСБ

2 Секретка – Государственная тайна

3Крот – агент, глубоко инкорпорированный в структуру противоположенных сил, как правило, поставляющий особо важную, засекреченную информацию. Главное отличие от разведчика в его традиционном значении заключается в том, что «крот» вербуется ещё до того, как получает доступ к закрытой информации, иногда даже до того, как начинает работать в той сфере, которая интересует вербующую (засылающую) сторону. Часто «кротов» вербуют «на вырост», с прицелом, что рано или поздно «крот» достигнет высокой должности в организации враждебной стороны и станет поставлять полезную информацию.

4Контора – сленговое название КГБ, ФСБ и некоторых других спецслужб.

21. 21

Двое суток в каком-то ином мире. Голова налита свинцом, тело не слушается. Температура зашкаливает. Тридцать восемь-тридцать девять. В горле настоящий пожар. Глаза слезятся, а слух отказывается воспринимать громкие звуки.

Кажется, ночная вылазка к океану стала моим убийцей не только морально, но и физически. Я заболела. Впервые за последние два года слегла с жаром. Ромка даже скорую вызывал. Глупый, что со мной станет? Такие, как я, не подыхают, даже когда им сильно этого хочется.

Ангелине я, конечно, так ничего и не рассказала. Все эти дни она помогала брату, носилась тут со мной, на работу вышла. Сказала, что, пока я болею, она единственная кормилица в семье и нечего ей прохлаждаться. Вот так, моими усилиями, а точнее спонтанной поездкой к океану, я вывела Мельникову из депрессии.

Забрасываю в рот несколько капсул и прижимаюсь головой к подушке. Сегодня мне стало немного легче. Тело больше не ломит, и я даже могу встать без особых на то усилий.

Прикрываю глаза, почти сразу проваливаясь в сон. Вдалеке слышу громкие голоса. Вслушиваюсь, пробираюсь через дрему сознания, наконец понимая, что звуки идут из прихожей. Все эти вопли доносятся из недр моей квартиры.

– Свали! – Ромкин голос заставляет оторваться от кровати.

Наспех накидываю теплый халат и выползаю в гостиную.

Картинка перед глазами настораживает. Вяземский просто уничтожает Рому взглядом. Тот пытается не пустить его в мою спальню, и пока у него получается плохо.

– Ром, – подаю голос, – не нужно.

Опускаю глаза, Вяземский снова топчется по моей квартире в обуви. Раздражает.

– У тебя ко мне какое-то дело? – возвращаю внимание к лицу Клима.

– Что-то вроде того, – он кивает, переводя взгляд с Романа на меня.

– Хорошо. Проходи, – взмахиваю рукой в сторону спальни, – только разуйся.

Клим прищуривается, но обувь снимает. На пару секунд уходит в прихожую, а я касаюсь запястья брата.

– Все нормально.

– Ну да, – закатывает глаза, – какого хрена он приперся?

– Не твоего ума дело, – голос Клима появляется из ниоткуда, и я вздрагиваю, – давай, малой, включи себе мультики. Взрослым нужно поговорить.

Клим заталкивает меня в спальню и захлопывает дверь перед Ромкиным носом.

Слышу глухой рык: «Козел». Конечно, слова принадлежат брату. Вздыхаю.

– Выглядишь хреново, – это первое, что он говорит мне за закрытыми дверьми.

– Спасибо, ты, как всегда, прямолинеен, – опускаюсь на кровать.

– Стараюсь.

– Зачем ты пришел?

У меня нет желания играть в угадайку, да и видеть его тоже. Мне еще слишком хреново. Болезнь, воспоминания той ночи, давящее прошлое...

Пусть говорит, что ему нужно, и проваливает. Это странно, но сегодня, видя его воочию, я дико на него злюсь. Еще пару дней назад думала, что сдохну от переполняющих чувств и боли, а сейчас, хочу одного – пусть он побыстрее уйдет.