Как теперь быть?! И почему между лопатками все еще жжет, будто меня свербят взглядом?

Оглядываюсь, но никого пугающего рядом нет. Лишь адепты стягивающиеся к стойке посреди просторного красивого холла в нежно-лиловых тонах, чтобы записаться в журнал и пройти в назначенную комнату.

И мне туда нужно.

Вперед, в новую жизнь!

– Вивьен? – раздается голос за моей спиной, как только подхожу к толпе, и я однозначно узнаю.

Голос из моего прошлого….

Поворачиваюсь и вижу перед собой уже не веснушчатую низкорослую девчонку, а настоящую красавицу с рыжими волосами.

– Лейла? – не могу поверить я, но кажется, подруга и сама в полном шоке от нашей встречи.

Об этом она и говорит наперебой несколько минут подряд, а потом задает опасный вопрос:

– Куда ты пропала? От тебя за два года и весточки не было! – искренне сердится моя школьная подруга, а я закусываю губу.

Не могу рассказать ей о том, что со мной произошло, хотя отлично помню тот роковой день. Он въелся чернильным пятном в мою память!

Начало лета. Скоро бал в лицее. Мой первый бал! И я, как порядочная счастливая выпускница целый день провожу с Лейлой выбирая наряды, и потому возвращаюсь домой ближе к вечеру.

– Вашество, прибыли, – сообщает кучер, и я тут же подхватываю пакеты и спрыгиваю со ступеней повозки.

– Вашевство! Но так же нельзя! Расшибётесь! – ворчит он мне в след, а я, хохоча, бегу к дому. – Вы же леди!

– Юной леди тоже хочется иногда пошалить! Не знали? – хочу пошутить я, но застываю, когда замечаю странную суету.

Не сразу понимаю, что происходит, потому что слуги носятся, как сумасшедшие, собирая у порога сундуки.

Хотелось бы мне думать, что гости прибыли, но все указывает на то, что уезжаем мы. Куда? Почему без предупреждения?

Сколько бы не спрашивала, слуги только вздыхают, а в глазах такая печаль, что мне становится страшно. Скорее бегу к кабинету дяди, но замираю, едва подойдя к двери.

– Это все Диргар, будь он трижды проклят! Как он мог так со мной поступить?! – кричит он кому-то, а затем дверь кабинета распахивается так быстро, что я чудом успеваю уберечь свой нос.

– Дядя? – шепчу я, во все глаза глядя на мужчину, в котором едва ли узнаю своего всегда спокойного опекуна.

Он такой взвинченный, что напоминает оголенный нерв. Короткий белый чуб, который обычно стоит домиком сейчас прилипает к потному, блестящему лбу.

– Что происходит? – тихо шепчу я, в то время как все внутри уже сжимается в ожидании ужасных новостей.

– Собирайся, Вив, мы уезжаем! Сейчас же! – рявкает он так, что я подпрыгиваю от непривычно резких интонаций.

– Но… как же? – только и выдавливаю из себя я, глядя на пугающую суету. – Куда? Надолго?

– Куда подальше и навсегда! – отрезает дядя и тут же принимается орать на слуг.

Клянусь своим любимым браслетом, раньше он не позволял себе подобной грубости.

– А как же академия? Скоро ведь экзамены, – додумываюсь спросить я, но в ответ получаю такой взгляд, что больше приставать с расспросами не хочется.

По его велению я лечу в комнату и собираю все, что только могу. Когда мы выходим из дома на улице уже темно. Все добро дяди не умещается в двух повозках, и он попросту бросает свои сундуки.

Как так?

Дядя не тот, кто делится нажитым. Он знатный скупердяй, и раз уж сейчас идет на такое, значит, дела наши очень плохи.

– Скорее, Вивьен! Скорее! – подгоняет он, и я забираюсь в повозку.

Он плюхается рядом, плотно закрывает дверь и велит извозчику гнать на полную мощь. Я только и успеваю увидеть в окно имение, в котором родилась и выросла.

Я больше сюда не вернусь? Никогда? Почему?