– Прости, – он лохматит пятерней свои русые волосы и растягивается на стуле. – Пока не проверю, что она настоящая, отдать не могу. Сама знаешь, что Хозяин сделает.

Знаю. От одного только упоминания темного мага по спине ползет холодок.

– Но я ведь теперь свободна? – уточняю у Вирга, а голос срывается на хрипотцу.

– Угу, – тянет он. – Пока свободна. Иди в свою академию, или куда ты там хотела.

Хотела. Еще как хотела.

Все нормальные дети сначала ходят в лицеи, а потом поступают в академию. А я уже на два года припозднилась, но у меня все еще есть шанс получить образование и начать жить, как достойный человек. Как свободный человек.

Ммм… Свобода.

Как сладко это слово перекатывается на языке. Я все еще в этом мрачном домике, но уже ощущаю, как ветер гладит мою кожу, и я вольна делать, что хочется.

А хочется мне не много. Больше не влипать в неприятности из-за нерушимой клятвы.

– Если захочешь вернуться, ты знаешь, где меня найти, – кидает Вирг мне в спину, и я киваю только из вежливости.

Пусть и не надеется. Я для того ночами и учила книжки, чтобы поступить на обучение со стипендией. И теперь у меня все впереди.

Это последняя ночь в захудалом, чужом домике на старом матрасе поверх скрипучей перекладины.

Завтра все будет иначе….

Едва нахожу силы добраться до душа, а потом буквально падаю в постель. Усталость ломит тело, но даже сейчас в полудреме я вижу лицо этого мужчины. Смущение и страх сплетаются в крепкий узел.

Он ведь меня не найдет?

В академии точно не найдет.

С этой мыслью я засыпаю, и с ней же и просыпаюсь.

Не помню, когда еще я так любила рассвет. Он словно играет новыми красками. Я спешу собрать каштановые волосы в косы, наспех умываю лицо, и выбегаю из дома с маленькой сумкой.

Вещей у меня практически нет. Но я и не хочу брать ничего из прошлого в новую жизнь.

Вот и академия. Встречает меня высокими коваными воротами в позолоте. Ну не красота ли! Я вдыхаю полной грудью и жадно рассматриваю лепнину на высоких зданиях.

Поверить не могу! Это случилось! Я здесь!

Ой! Из-за своей невнимательности и воодушевления я даже не замечаю перед собой препятствие и втыкаюсь прямо в него. В такое крупное, жесткое, но немного пружинистое препятствие, которое тут же ловит меня, едва я отлетаю назад и возвращает к себе, будто там мне самое и место.

Вновь чувствую жар чужого тела. В нос врезается яркий аромат древесины и перца.

Древесина и перец?! Стойте!

Я вздрагиваю и выпрямляясь, точно струна. Напряжение расходится до кончиков пальцев, пока я перевожу взгляд от мощной груди в синем камзоле все выше и выше, но этого мало. Приходится запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

Мамочки! Вот это я влипла!

Чувствую, как ноги вновь начинаю дрожать и мякнуть, и в памяти всплывает все, что недавно произошло.

Его комната. Обнаженный, будем говорить прямо, соблазнительный пресс, даже попа… Кхм…. Кажется, я опять краснею. Нет. Я, к гоблинам, горю!

Боги! О чем я только думаю?! Мне бежать надо! Бежать! Он ведь нашел меня! Как и обещал, то есть угрожал….

Вырываюсь из рук мужчины, но тут поскальзываюсь и повисаю, как какой-то беззащитный котенок на его вовремя выставленной руке.

– Господин Ректор! Мы вас заждались. – доносится со стороны.

Это он кому? Медленно перевожу взгляд с мужичка ростом чуть больше метра, в котором желала бы сейчас видеть своего спасителя, на того здоровенного хищника (да, по другому его не назвать), который опять меня поймал.

Стойте! Погодите! Он – мой ректор?!

В ступоре смотрю в прищуренные глаза ректора. Внутри мешаются смущение и страх. Сердце подпрыгивает к горлу и где-то там и колотится бешено.