Нет – вот единственный ответ.

Шмыгаю носом почему-то. Маша тут же останавливается и дергает меня.

– Ирка, ты походу все-таки заболела, – смотрит на меня внимательно. – И глаза как-то блестят. Температуры нет? – прикладывает руку к моему лбу. – Кажись, есть. Тебе бы в комнату и таблетки.

– Не могу, у нас еще консультации, – напоминаю ей.

– Ой, да ты отличница, – Маша продолжает разглядывать мое лицо. – Скажу, что ты заболела. Отмажу, не бойся.

Меня немного потряхивать начинает. Маша опять вцепляется в мой локоть и тащит обратно как на буксире. Я снова шмыгаю и из-за подступивших к глазам слез все вижу размыто.

– О! – восклицает Машка. – Вот она нам и нужна! Марина Алексеевна! Марина Алексеевна!

Кричит так звонко, что у меня голова буквально взрывается.

– Марина Алексеевна, Ира Кузнецова заболела! – едва ли не радостно сообщает Маша преподше, к которой мы должны идти после победа.

Марина Алексеевна внимательно на меня смотрит с минуту и кивает головой в сторону выхода:

– Кузнецова может не присутствовать, – говорит строго. – А тебя никто не освобождал.

– Я только Иру до комнаты провожу и все, – Маша уже тянет меня дальше. – Не могу бросить подругу!

– Маш, я сама дойду, – пытаюсь выдернуть руку из ее цепких пальцев, но не получается.

– Ага, еще в сугроб завалишься, – Машка категорична.

Выпускает из своих рук, только когда впихивает в нашу комнату.

– Чаю выпей и таблетки! – командует и вылетает за дверь.

Стаскиваю с себя куртку и ботинки. Включаю чайник. Мне правда плохо, но я не уверена, что это простуда. Из последних сил наливаю себе чай, добавляю лимон и мед. Сажусь на кровать, обхватив пальцами чашку. Пытаюсь сделать вдох, но получается плохо. А с носа срывается слезинка и падает в чашку с чаем.

Голова болит и меня уже заметно потряхивает. Ставлю чашку на подоконник, ищу лекарство. Сердце от противопростудного болеть не перестанет, но, может, противная дрожь бить перестанет.

Допив чай и проглотив лекарство, переодеваюсь и залезаю под одеяло. В груди разрастается ком боли и обиды. Если бы я знала, что мне так плохо будет после, я бы уехала из клуба, как и собиралась.

А сейчас обида и влюбленность сплелись в колючий клубок, болью пульсирующий в груди.

Утыкаюсь лицом в подушку и плачу. Выплакиваю свою обиду, которой не должно быть. Да, мне было очень больно увидеть Данила с девушкой, похожей на меня. На миг сердце оборвалось и перед глазами мелькнула картинка, что это я к нему прижимаюсь и счастливо улыбаюсь.

Но зато в эти минуты я четко осознаю, какое загадаю желание на Новый год. Забыть.

11. Глава 9

Ближе к вечеру комната заполняется смехом и голосами девчонок.

– Ир, ты как? – спрашивают они. – Вид у тебя так себе. Ты давай выздоравливай. Новый год скоро!

Новый год – мой любимый праздник. Предвкушение перемен, что в твою жизнь войдет что-то новое с боем курантов. Ощущение чуда родом из детства.

– Мне уже лучше, – отвечаю, садясь на постели. – Что сказали? – спрашиваю у Маши.

– Ну что-что? – Маша поджимает губы. – Всем трындец, кто не готов. Скорей бы все сдать и на недельку домой!

Да, уехать домой будет здорово. Я так соскучилась! Везет тем, кто живет в нескольких часах езды от Москвы. Дни мелькают и приближается праздник.

Кто мог – те уехали праздновать домой, остальные отмечали в общаге. И я тоже. Мы украсили комнату и приготовили праздничный стол.

– С Новым годом! – кричим, когда пробили куранты.

– Всем легкой сессии!

– Пусть в новом году у нас будет все, и нам за это ничего не будет! – смеется Маша.

– Желаю всем защитить дипломы!