– А еще любви! Желаю каждой по классному богатому парню. Чтобы влюбился по самое не балуйся и пылинки сдувал!

Произносят тост, а у меня перед глазами Морозов. Тина с недовольным видом сообщила, что он все еще «с той белобрысой». И я загадываю желание – забыть. Жаль, что желания не сбываются почти никогда.

После праздника начинается сессия – горячая пора для всех студентов. Я простуду, кажется, вылечила, но слабость осталась.

– Ир, ты опять бледная, – Маша с тревогой смотрит на меня. – Надо было отсыпаться, а ты занималась. Можно подумать, ты чего-то не знаешь!

– Все нормально, – отвечаю ей. – Какие-то гадские сейчас вирусы ходят. Да еще и месячные вот-вот должны прийти, – наклонившись к ней, шепчу.

– Ну, понятно, – сочувственно кивает Маша. – Это дело такое. То жрешь все как гусеница, то тошнит даже от воды. И как не вовремя, как раз самая беготня.

– Угу, – медленно киваю. От резких движений все еще голова бывает кружится. – Ох, – резко выдыхаю.

Ищу взглядом, куда бы присесть. Низ живота болит.

– Сиди, горюшко мое, – Маша рядом на подоконник бросает свою сумку. – Сейчас за водой сгоняю. Обезбол есть?

– Есть, – отвечаю, скривившись. – Всегда же ношу с собой.

Лезу в сумку, ищу там пузырек с таблетками. Маша уносится за водой и возвращается спустя пару минут. Выпиваю таблетки. Сидим с ней на подоконнике, ждем, пока мне станет лучше. Потом потопаем на очередной зачет.

Сессия проходит в беготне и будто в тумане. Еще и эти дни какие-то болючие. Но наконец-то все заканчивается. В зачетке проставлены все оценки. И все пятерки. А студенты начинают разъезжаться на каникулы. Я тоже еду на вокзал на вечерний поезд. Машка умотала домой утром, уже даже отписалась, что почти приехала.

Переписываемся с ней, когда появляется связь. Мне ехать ночь и половину дня. Устав после сессии и не до конца восстановившись после простуды, я так крепко уснула, что чуть не пропустила свою остановку. Проводница разбудила.

Выбираюсь из вагона, чтобы тут же попасть в крепкие объятия мамы.

– Ирочка! – обнимает меня. Целует в обе щеки. – Такая бледненькая стала! Похудела вся!

– Мать, подвинься, – басит радостный папа. – Так не на курорте была, гранит науки грызла! – шутит он, обнимая меня. – Сейчас за недельку откормим!

– Да все хорошо, – обнимаю и целую папу. – Просто вирус умудрилась подхватить. Сезон простуд.

– Давай чемодан, – папа берет мой багаж и шагает на выход с вокзальной площади. – Да, студент после сессии существо замученное. Я вот тоже когда садился в поезд, сразу вырубался и спал сутки. Ну это те, кто учится. Бездельникам что сессия, что нет – все одинаково.

– Вот поэтому я была против поступления в Москву, – мама, взяв меня под руку, идет рядом со мной. – Училась бы здесь. Жила бы дома. Питалась нормально.

– Мать, не нуди, – прерывает ее папа. – Ты так все годы ворчишь. Скоро диплом. Полгода учиться осталось. Доучится и вернется.

– Ага, с московским дипломом к нам? – возмущается мама. – Ну и где здесь работать?

– Мам, ты уж определись, – улыбаюсь я, – возвращаться мне сюда или нет.

– Да ну вас, – отмахивается мама от меня и папы. А мы с ним смеемся.

Подходим к машине, а через полчаса я вхожу в квартиру. Пахнет так, что сразу слюнки текут.

– Мыть руки, переодеваться и за стол! – командует мама. – Ир, ты у меня пока дома – про диеты забудь. Ну на самом деле почти просвечиваешься. Под глазами синяки!

– А ты как хотела, чтобы пятерки сами ставились? – встает на мою защиту папа. – Выпускной курс – это тебе не шуточки. Раньше как-то проще было, что ли.