– Ты мой фамильяр.

– Как будто это всё объясняет! – всплескивает лапами Бука.

– Разве нет? – Октавиан склоняет голову набок.

– Ну что за хозяин мне достался? – ворчит Бука, соскакивая со ступеньки на ступеньку. – Лучше бы откупились. Ведьма в доме – к несчастью.

– Нет такого закона, – напоминает Октавиан. – На совете в Метрополии я пробуду до утра. Если Марьяну кто-то попытается обидеть – сразу зови. Это приказ.

– Приказ-шмиказ, – бубнит Бука и вдруг с надеждой заглядывает в лицо Октавиана, молитвенно складывает лапки. – Может, мы жене отдельный домик построим? Красивый, с садом, огородом…

– Как только я перейду в Метрополию, наложенные мной защитные чары ослабнут, поторопись к Марьяне.

– Хозяин, вы серьёзно? – Глаза Буки наполняются слезами.

– Я не умею шутить.

– А… да… точно, – он сваливается с последней ступени на пол. – Но, может, научились шутить? Ну а вдруг?

– Поторопись.

Невнятно бормоча, Бука мелкими шажочками пересекает холл и, став бесплотным, проходит сквозь дверь.

Октавиан поднимается по лестнице до самого верхнего этажа – квадратной комнаты, посередине которой вертикально стоит белое кольцо с магическими знаками по ободу. По мановению руки Октавиана весь пронизывающий башню механизм приходит в движение, и знаки наполняются светом, открывая портал к белым небоскрёбам Метрополии…

***

– Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук…

Кого это ко мне занесло? Да ещё стучат так деликатно – явно не посланец мэра. Приподнявшись, отодвигаю измявшуюся за ночь шляпу в сторону.

В углу, в кадке с шерстяной подстилкой, похрапывает Жор.

Зеленоватый сумрак домика успокаивает. Я усмехаюсь, вспоминая сон – надо же такому привидеться!

– Тук-тук. Тук-тук.

Продолжает кто-то стучать. Но зачем? Лицензии у меня нет… Разве только Мире или Эльзе что-то понадобилось. Соскользнув с печи, на ходу одёрнув помятые платье и плащ, открываю дверь.

Перед моим крыльцом целая толпа. С белоснежными рулонами ткани, шкатулками, туфлями, какими-то перьями – белыми! – и головными уборами.

От сердца, лица и кончиков пальцев отливает кровь, оставив после себя холод и слабость.

– Уважаемая госпожа Марьяна! – стучавший усатый мужчина подсовывает мне рулон с кружевами. – Не хотите ли свадебное платье из этого тончайшего шёлкового кружева? Лучше вы не сыщите во всей Окте, во всей восьмой провинции, я головой отвечаю!

И тут же все остальные торговцы наперебой начинают расхваливать свой белоснежный товар.

4. Глава 4. Как сорвать собственную свадьбу?

Белое-белое-белое везде. Все вещи и ткани, которые мне протягивают – белые, как одежда светлого властелина. Не так я представляла себе собственную свадьбу… Так! Спокойно, я её никак не представляла, я же понимала, что свадьбы никогда не будет.

А тут… тут…

– Туфли!

– Головной убор, достойный вашей красоты!

– Самые прекрасные украшения Окты!

– Всё для вас, госпожа, только взгляните!

Попятившись, захлопываю дверь.

– Госпожа Марьяна! Ну что ж вы?

– Вам не понравилось?

– Так мы ещё принесём!

Прижимаюсь к тёплому дереву спиной. Кажется, у меня сейчас глаза от изумления из орбит вывалятся. У распластавшегося в кадке Жора они тоже подозрительно круглые.

– Что делать будем? – шепчет он. – Бежать?

И косится на окно. Но в мутном стекле возникает светлое пятно лица:

– Госпожа, только посмотрите, какие серьги, какое ожерелье! Вы должны их увидеть.

Судя по топоту, часть торговцев перебирается к окну, и оттуда уже голосят:

– Ткань шёлковая!

– Кожа тончайшей выделки!

– Вышивки от лучших мастериц столицы!

– Что делать? – повторяю уже я.

– Ты меня спрашиваешь? – раздувается Жор. – Это же ты замуж за светлого властелина захотела?