— Ты какую породу предпочитаешь? — сводил он меня с ума.

— Не знаю, — дышала я все чаще. — У меня не было никогда…

— Ты назвала меня безответственным, — перебил он, явно получая удовольствие от того, что я нервничаю.

А я и сама не понимала, почему так завожусь.

— Ну не мстить же мне за это котом! — воскликнула, надеясь его образумить. — Ты все же шутишь…

— Я похож на того, кто шутит? — глянул он на меня, как на истеричку, и надавил на педаль.

— Миша, кот — это как ребенок, — пыталась выровнять дыхание я. — Мы не сможем его выбросить, если что, а если разойдемся, его придется делить…

— Вы оба останетесь со мной. Что тут делить?

— Выбор кота займет время. Нужно изучить все…

Михаил сжал зубы, качая головой:

— Изучим по ходу. Я хочу, чтобы ты научила меня ответственности. И кота.

Он просто лучился довольством. И становилось понятно почему — расшатывать меня и сталкивать носом с жизнью доставляло ему злую радость. Для меня же это все было пугающе. Кот — это дом, жизнь, годы вместе! Это планы! Планы на нормальную жизнь! Какая нормальная жизнь может быть со Стереговым?!

А что такое вообще эта «нормальная жизнь»?

— Не терпится узнать, — вдруг ответил он на мой последний вопрос, который я высказала вслух.

— Мне не нужен кот!

— Мне нужна ты! — припечатал он.

Я задохнулась воздухом и возражениями, а Михаил добавил дерзости в стиль езды, и я растопырилась в салоне, чтобы меня не мотало по сиденью. Кажется, разговоров было достаточно. Но стоило замолчать, в салоне становилось тяжело дышать от подчиняющей энергетики зверя. Он не смотрел на меня, не касался и будто вообще обо мне забыл. Но меня продолжало раскатывать по сиденью от его запаха, вида, уверенности… Когда он вдруг опустил все окна в салоне, давая доступ воздуху, я поняла, что не одна задыхалась от нашей близости.

— Кофе хочешь? — напряженно спросил Михаил.

— Да, — поспешила я согласиться.

Город звучал сегодня по-особенному — пустотой. Звуки его жизни перестали быть аккомпанементом ко мне прошлой, полной каких-то важных целей. Теперь я будто вернула себе слух. Еще и Стерегов взял за руку и повел в какое-то кафе. Меня никогда не водили за руку по городу…

— Внутрь или на веранде? — спросил он.

— На улице.

Молчать с ним нравилось все больше. По крайней мере, хотелось перевести дух. День показался невероятно длинным. Но долго я не выдержала.

— А чего ты хочешь? — подняла на него взгляд, когда нам принесли кофе.

По крайней мере, сидеть со Стереговым на воздухе по разные стороны стола казалось чем-то новым и вполне безопасным. Он ведь не станет лапать меня под футболкой на людях.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился он раздраженно.

— Ты постоянно спрашиваешь, чего хочу я. А сам?

— Безопасности, — даже не задумался он. — Для тебя и наших детей. Возможности просто жить, не оглядываясь и не опутывая себя паутиной магической защиты, прежде чем высунуть нос из дома.

— Детей? — опешила я. — Я тебе сказала…

— Кота, — раздраженно перебил он. — Безопасности для тебя и нашего кота.

— Я не буду рожать твоих детей, — вздернула я бровь, слишком обманувшись ощущением призрачной безопасности.

— Будешь, — откинулся он на спинку стула. — Я хочу двоих. А лучше троих.

Я знала, что можно упираться, сколько угодно, но если этот мужчина что-то решил, я точно не найду сил встать у него на пути. И мне надоело бессильно биться у него в лапах, вынужденной исполнять все прихоти:

— Ты — генетически изуродованный представитель своего вида, — вперила я в него взгляд. — Сложно гарантировать, что твои дети не пострадают от последствий мутаций. Да и с безопасностью все не так просто.