***

После ужина у меня голова трещала от мыслей. Я решила подышать воздухом и спустилась в сад. Нужно было отвлечься, но я не могла перестать думать. Колье у сестры, и с этим надо что-то делать! И – нет! – мне совершенно не жалко для Одди золотой безделушки. Мне просто нужно понять, разобраться во всем.

Откуда у нее мой украденный подарок? Она его не воровала. Ей его не подкинули. Значит, украшение попало к Одетте вполне законным способом. Она могла купить его… Хотя, нет – не могла! Одди сначала была в отключке, потом ехала домой вместе со мной… Она не отлучалась. Ей могли его подарить. Кто? Когда? Опять сплошные вопросы.

Погрузившись в размышления, я петляла по дорожкам сада. Добравшись до скрытого в рощице туй декоративного пруда, я обессилено опустилась на резную скамейку, сжала ладонями виски.

Кто-то едва слышно окликнул меня из-под зеленого шатра.

- Аурэлли.

Я повернулась, чья-то тень скрылась в гуще деревьев, снова позвав меня.

- Кто здесь? – я поднялась.

Тень выглядела сравнительно небольшой, поэтому я смело двинулась за ней. Зашла за пушистое деревцо и тихо вскрикнула. В зарослях прятался Зейн. Увидев, что я подошла, он яростно вцепился в мою руку и попытался притянуть к себе, страстно нашептывая:

- Наконец-то! Ну наконец-то мы с тобой одни, Элли!

Он попытался поцеловать меня, но я не стала терпеть подобного безобразного поведения и с силой оттолкнула его.

- Что ты делаешь?

- Аурэлли, моя звезда, – залебезил Зейн, противно улыбаясь, – я понимаю твою обиду, но мне пришлось так поступить – выкрасть твой подарок и отдать его Одетте. Она прознала, что я купил это ожерелье! Болтуньи из лавки растрепали ей все – даже показали модель в каталоге. Кошечка моя, ну что я должен был делать? Она ведь догадалась бы, обязательно догадалась! Она не знает, что наш с тобой роман продолжился после того скандала… Ты должна понять меня!

Зейн продолжал что-то блеять про незабываемые ночи любви, а меня переполняло негодование. Он лебезил так мерзко и скулил так противно, что я не выдержала и, отвесив ему мощнейшую пощечину, покинула сад.

***

Трус. Мерзкий, поганый трус! Лицемер! Сволочь! Гад! А Одди? Бедная Одди… А Аурэлли? О, она хороша! Еще одна Любаша… Спасибо! Оставила мне в наследство ворох своего грязного белья. И теперь я – такая же «Любаша». Теперь мне с этим жить! Я сама себе противна…

Повозмущавшись вдоволь, я выдохнула и попыталась успокоиться. В конце концов, это не я, а прежняя Аурэлли нагородила тут дел с чужими мужьями… а мне теперь все это придется расхлебывать.

Ладно. Я скрестила руки и выглянула в окно своей комнаты, куда удалилась в срочном порядке после встречи с Зейном. Зато теперь я знаю ответы на некоторые вопросы.

Во-первых, стало понятно, почему меня ненавидит Одди. О, она делает это совершенно законно! Как я ее понимаю. Я, как бы абсурдно это ни звучало, с ней даже солидарна. И с зеленым кулоном все понятно, мне его наверняка подарил Зейн, а Одди это прознала тем же методом, что и про золотое ожерелье. Прознала и мучилась. Мучилась и молчала, интересно, почему? Зейн запугал ее? Грозился опозорить? Бросить? Теперь я понимаю, почему сестра хотела сбагрить меня дракону. Почему обрадовалась, когда я заявила, что люблю своего жениха, что он мне приятен и симпатичен… Мое увлечение другим мужчиной было для бедной Одди спасением, но она совершенно не верила в это! Мои признания казались ей не надеждой, а злой насмешкой, издевкой.

Она мне не верила.

Во-вторых, мне стало понятна вся свистопляска с «бусами». Паззл сложился, и все встало на свои места. Зейн прикупил драгоценность для своей любовницы (то бишь для меня) и отослал «бандеролью» через верную Лану, свято хранящую хозяйский секрет. Потом, когда Наина вынудила Одди заговорить о годовщине свадьбы, выяснилось, что сестра проследила за тем, как муж выбирал ожерелье, и решила (понадеялась! ), что дар предназначается ей. Не знаю, что случилось бы, не расскажи Одетта о своей осведомленности, но Зейн узнал обо всем и подсуетился. Он выкрал ожерелье, воспользовавшись суматохой вокруг отравления жены…