— Встреча с королем и его советом состоится сегодня после ужина. Вам позволено взять с собой двух своих людей. Прочему сопровождению придется дожидаться снаружи кабинета Его Величества.

— Хорошо, я поняла, — вздохнула. Всего двое. Она и не собиралась тащить за собой всех. Но её ограничили даже в собственном сопровождении. А что, если бы ей нужно было обязательно три её человека? О, она уже успела понять, что Его Величество в угоду своему мерзкому характеру сократил бы число сопровождающих до одного, вздумай Тувэ спорить. А она бы точно поспорила. При других обстоятельствах.

— Позволите дать вам совет? — Камеристка всё же сдвинулась с места. Прошла к двери. Точно приготовилась уходить, но передумала и решила заговорить. Конечно, всё было не так. Камеристка и сомнения? Невозможно. Она была слишком идеальной, прилизанной для сомнений и импульсивности, слишком выверенными были все её действия. Даже нерешительность.

— Почему ты постоянно пытаешься мне что-то посоветовать? Помогаешь? — Тувэ прищурилась. Она предупредила об опасности для Ира, рассказала ему о церкви, даже что-то показала, и вот теперь снова. А ведь король явно им не благоволил. Неужели Камеристка ради северян решила ослушаться своего хозяина?

— Я служу Его Величеству. Помогаю только Его Величеству.

— Ладно, говори уже свой совет, — отмахнулась. Говорила Камеристка одними загадками. Сложно было её понять. Она вроде и отвечала на вопросы, но как будто бы и нет. Вот что значил её ответ? Нет, она не помогает северянам, а просто делает, что сказал король? Или её советы северянам должны каким-то образом помочь королю? И чего в замке все так старательно избегают прямых ответов? Язык, что ли, отсохнет?

— Его Величество ценит честность и преданность. Преданность вам будет продемонстрировать сложно, поэтому попытайтесь быть с ним честны. — Она сделала шаг в сторону Тувэ, тихо и вкрадчиво продолжила: — Ещё до собрания расскажите королю, почему вы не можете вернуться на север. Честно расскажите всё.

— Откуда ты знаешь про север? — Нер-Рорг прищурилась. Недоверчиво. И очень-очень недовольно. Что-то не так было в словах Камеристки. Как будто она каким-то образом подслушивала их разговоры. Но это было просто невозможно. Они всегда были внимательны.

— Я знаю не так много, как вам могло показаться. Если для меня нет поручений, буду вынуждена вас покинуть, — она склонила голову, сделав книксен.

— Иди, — Тувэ кивнула на дверь и отвернулась.

Когда Камеристка вышла, она незамедлительно развернула в покоях бурную деятельность. Изель и Йорун, позавтракавшие и явно повеселевшие, замерли в дверях.

— Нужно всё тут перевернуть, — пояснила Тувэ. — Ищете амулеты, артефакты, странные предметы, места, где можно спрятаться. Думаю, кто-то нас подслушивает и докладывает Камеристке. Йорун, позови колдуна.

Северянка кивнула и выскочила из покоев.

Изель и Тувэ просматривали каждую книгу, ощупывали стены, вытрушивали всё из шкафов. По приезду они уже осматривали спальню, Ир проверял её на наличие колдовства, магии, да всего, что только можно — всё было в порядке. За исключением того, что он везде чувствовал эту Камеристку. Тувэ, как и многие северяне, обладала едва заметным даром, какой-то его тенью. Что-то могла ощутить, увидеть, но не более. Она была согласна с Иром. Тоже замечала, но не могла и подавно понять, что именно видела в Камеристке.

С каждой вытащенной книгой, перевернутой полкой нервозность Тувэ нарастала. Она не знала, где прячется враг, не понимала, как он прячется. Нужно было держать всё под контролем, а как контролировать что-то эфемерное? Что-то, что только вырисовывается в голове?