- Никого, – отец приподнял и снова поставил на стол белую с красным ободком фаянсовую кружку. На дне плескался недопитый чай. Инга не удивилась бы, если бы он оказался еще теплым.

- «Мария Селеста»*, - тихо пошептала девочка, останавливаясь посреди этой вроде бы всего несколько минут назад покинутой комнаты.

- Не нагнетай саспенс*, и так перебор, - резко ответил отец, впервые показав, что он ее все-таки видит и слышит. - А в других домах? – спросил он у шофера, направляясь обратно во двор.

Витя перескочил низенький заборчик, подсунув лезвие лопаты, отжал ставню в соседнем доме.

Инга направилась к машине. Хоть бы у них хватило ума не проверять все дома – и так ведь ясно, что деревня пуста!

Дверца машины распахнулась и наружу выбралась Амалия. Пухлощекая физиономия фройляйн пылала неугасимым энтузиазмом. Немка глубоко вдохнула и восторженно зажмурилась:

- Ах, как хорошо! – она подставила ладонь в пестрой вязанной перчатке под неспешно планирующие с темнеющего неба крупные, будто мультяшные, снежинки. – Гюнтер, хватит сидеть машина, выходить свежий воздух!

- Danke, я есть вполне хорошо тут, - пробурчал с заднего сидения Гюнтер, подливая себе еще коньяку.

Амалия скорчила досадливую гримаску:

- Ты есть schlaff*! - фыркнула она, - Инга, идти смотреть, что здесь есть!

Меньше всего Инге хотелось шастать по загадочно опустевшей деревне. Но Амалия, не дожидаясь ее согласия, уже легко скользила по запорошившему единственную улицу снегу. Ее крутка ярким пятном выделялась на фоне окрестной белизны.

Амалия вдруг замерла посреди улицы, словно ее резко схватили за ноги. Дернулась, будто пытаясь освободиться из неожиданно возникшей ловушки. И исчезла, точно заснеженная дорога втянула ее в себя. Инга остановившимися взором глядела на белое полотно – оно было совершенно пустым.

Инга закричала.

- Чего вопите, Инга Дмитриевна? – поинтересовался мрачный охранник.

- Там… Там… - дрожащим пальцем Инга указала на цепочку следов лыжных ботинок, обрывающуюся посреди дороги. – Амалия… Пропала…

Охранник скептически хмыкнул и переваливаясь в снегу, двинулся к месту исчезновения немки. Остановился… Снег будто взорвался и из него высунулась рука! Вцепилась охраннику в ботинок…

Из снежных глубин вынырнула красная физиономия немки.

- Wie entsetzlich!* - отирая лицо и отплевываясь набившимся в рот снегом, прохрипела Амалия, вцепилась в протянутую руку охранника и с трудом выбралась на край здоровенной ямы, прятавшейся под покровом снега. – Я слышать, что у вас очень плохие дороги, но даже не представлять себе – яма посреди улица!

Инга тихонько попятилась, повернулась и побежала к машине. Все, в салон и не вылезать оттуда!

Чей-то плотный, как прижатая к лицу подушка, взгляд уперся в нее. Инга вскинула голову. Прямо над их машиной на крытой потемневшим шифером крыше стоял старый китаец в теплом зимнем халате с вышитыми драконами. Заплетенные в две коротенькие косицы седые волосы свисали вдоль желтого морщинистого, как засохшее яблоко, лица. Щелочки глаз буравили Ингу, в руках китаец держал маленький округлый лук. Наложенная на тетиву тонкая стрелка целилась точно в переносицу.

- Ой! – отчаянно выдохнула девчонка, зажмуриваясь.

- Что, деточка? – раздался сзади спокойный мамин голос.

- Прячься! Скорее!– Инга стремительно развернулась к выглядывающей из машины маме и толкнула ее обратно в салон.

- Опять собака? – ужаснулась мама.

- Нет! Китаец! С луком! – выкрикнула Инга.

- Пусть Витя скажет ему, что нам не нужен его лук, мы ничего не покупаем.

- У него лук, из которого стреляют! – выдохнула Инга, крутанувшись на месте и чувствуя себя живой мишенью.