- Вы что творите?!

- А что я творю? - деланно удивился Виль, весело подмигнув Жори в конце коридора.

- Я нижайше прошу прощения за грубость, но у вас что, в заднице что-то свербит, из-за чего вы не можете вести себя нормально?! - не сдержалась я, скрещивая руки на груди.

Граф вдруг как-то недобро улыбнулся, глаза загорелись и все наигранное благодушие и веселость с него слетели. На загривке отчего-то захолодило и разбежались мурашки вниз по хребту. Я передернула плечами.

- Нормально? А вам нормально, как с нами здесь обращаются? Да? Как с вами разговаривал мистер Хант, что он вам говорил? Вас это устраивает? - он наклонился ко мне, окатив насмешливым взглядом, и я стиснула челюсть, - Не успели мы переступить порог, а нас уже облаяли. А вы ведь государственный служащий, на минуточку! И с вами разговаривали, словно вы умственно отсталая - вас это устраивает? Судя по всему да, вы ведь и сами только рады подмахивать!

- Замолчите!.. - прошипела я, стискивая пальцами предплечья так, будто только на них удерживалась от падения, - Я просто делаю свою работу.

- Вы об себя ноги вытирать позволяете, - жестко отрезал он, - И мне того же желаете.

Я вспыхнула, едва удерживаясь от того, чтобы не дать ему пощечину. Откуда герцогскому сынку знать, чем для меня может закончиться непозволение вытереть о себя ноги?! Это он может делать, что хочет, и ничего ему не будет!

Я уже открыла было рот, чтобы возразить, но тут открылась дверь аудитории. На пороге стоял пожилой господин и удивленно нас оглядывал.

- Вы ко мне?

- Да! - улыбнулся ему граф, тут же снова меняясь и в лице, и в позе.

Профессор, не дожидаясь нас, зашел обратно в аудиторию, не закрывая за собой двери, и Виль галантным жестом предложил мне идти вперед. Когда я проходила мимо него, он шепнул:

- Не волнуйтесь, обещаю вести себя нормально! Прямо как вы.

Я задавала заготовленные вопросы, получала на них вполне ожидаемые ответы, и мы шли дальше. Снова вопросы, снова ответы, снова - дальше. Граф сидел рядом и записывал, не забывая вежливо улыбаться. А мне вот улыбаться было все тяжелее с каждой минутой.

Граф Фламмен вел себя безупречно. Как и обещал. Знакомые преподаватели, завидев его, в подавляющем большинстве были не сильно рады, а порой и, не скрываясь, кривили лица. Подозрительно на него косились, когда он приветствовал их со всем уважением, но с каждой минутой разговора, лишенного любых даже намеков со стороны графа, ученые мужи все больше и больше расслаблялись. И все больше и больше наглели.

Они будто прощупывали почву и, не получая никакого отпора, давали себе волю. И в отношении графа, и в отношении меня. И не то что бы эта ситуация не была мне знакомой. Но отчего-то сегодня все воспринималось иначе.

- Скажите, пожалуйста, как вы считаете, если облегчить программу и обучать девушек и юношей раздельно, это…

- Послушайте, голубушка, можно, конечно, по-разному изворачиваться - вон, хоть у своего дружка спросите, он в этом смыслит! - мужчина прошелся по графу каким-то очень неприятным взглядом, вкладывая в него смысл, который я не могла понять, но граф на это только улыбнулся, - Но во всем этом изначально нет смысла. У каждого есть свое место в этом мире. И у женщин есть свое, очень почетное. Они жены и матери, - улыбнулся ласково преподаватель проклятийной магии, - У вас и у самой уже возраст подходит. Сколько вам?

Я стиснула зубы, продолжая давить беззаботную улыбку. Какая тебе, старый хрен, разница, сколько мне лет?

- Двадцать пять.

- У вас есть муж? Дети? - участливо спросил он.