- Не стану, - а затем откинулась на кровать и развела ноги, с вызовом глядя на супруга. Свет камина отражался в его глазах, демонизируя мужчину, а сжатые кулаки и ходящие желваки придавали его внешности еще более суровые черты. Я ждала. Ждала. И спустя еще пол стука сердца, он капитулировал.

Снял пиджак, расстегнул запонки, несколько петель сорочки и брюки, а затем шагнул ко мне, шире раздвигая мои колени и без промедления погружаясь во влажную глубину. Резкая боль, пронзила меня, откидывая воспоминаниями в первый, неудачный раз, шокируя и меня, и замершего герцога. Какого…

Сжав зубы, я переплела свои ноги на его талии, подталкивая, выгибаясь, вбирая его немалую длину, кусая губы и комкая руками покрывало, силясь сдержать рвущиеся наружу стоны. Наши взгляды скрестились, словно рапиры непримиримых дуэлянтов, и тлеющие угли в его темных глазах разгорелись в полноценное пламя.

Скольжение туда и обратно, возносило меня все выше и выше, стирая воспоминания о боли. Уперевшись на руки Айзек нависал надо мной, стараясь прикасаться ко мне только там, где тела наши были неразрывны, и когда я громко закричала, встречая мощнейший оргазм, вдвинулся еще глубже и резче, продлевая моё удовольствие. Он не стал ждать, когда я прекращу биться в конвульсиях, а продолжил вторгаться, не останавливаясь ни на миг, возвращая томление и ожидание экстаза на круги своя.

А когда я вновь взлетела над собственным телом, кончил, извергая теплое семя на моё бедро.

Кажется, я услышала тихое «Клэееееер», но скорее всего мне это послышалось.

6. Главы 5.

Не плачь, потому что это закончилось. Улыбнись, потому что это было.

Восход окрасил светлеющее небо бледно-розовым, робкие солнечные лучи тронули увядающие кроны подстриженных идеальных шаром деревьев, а я стояла у огромного французского окна, завернутая лишь в темные простыни и с наслаждением ощущала, как теплые лучи осеннего солнца ласкают моё лице.

Мой внезапный супруг покинул спальню сразу после того, как вспыхнувшая подобно сверхновой силе, страсть, выпустила нас из цепких объятий. Я притворилась спящей, дабы избежать неловкости, и сквозь прикрытые ресницы наблюдала, как Айзек подхватив пиджак, стремительно и бесшумно уходит в ночь.

Так же, как и сейчас, я стояла у окна, спрятавшись за плотными гардинами, и следила за тем, как герцог запрыгивает в седло вороного и мчится прочь из дома. Перед тем как тронуть бока жеребца каблуками сапог, он бросил задумчивый взгляд на моё окно, я отступила, испугавшись того, что он заметил меня, и улеглась на прохладные простыни.

Куда и зачем он метнулся среди ночи, мне, по большому счету, было всё равно, я сладко проспала до самого утра, пока меня не разбудили звуки просыпающегося города. Торговка зеленью кричала, доказывая, что её базилик и орегано свежее, чем у товарки, телега молочника с пронзительным звоном столкнулась с экипажем извозчика, а мальчишка лет семи громко выкрикивал новостные заголовки, удивляя меня именами и событиями.

Дверь тихо отворилась, и молоденькая служанка в накрахмаленном переднике, прошла к камину, стараясь не шуметь, она было присела у витой решетки, но увидев меня, стоящую у окна, зарделась. Еще бы, если провести параллель с нашим миром, здесь, судя по всему, что-то на подобие Англии пуританских времен правления королевы Виктории, а значит мелькнувшая в разрезе импровизированной тоги моя филейная часть крайне смутила бедняжку.

- Прошу прощение Ваша Светлость.

- Пустое, - улыбнулась я, - как ваше имя?

- Мина, Ваша Светлость. Я младшая горничная, - девушка была миленькой, темно-рыжие волосы, веснушки, белоснежная кожа, покрытая алыми пятнами смущения.