– Касым звонил, просил сходить в твой дом. Там что-то срочное.

– Ладно, – Текер недовольно сморщился.

Вечер уже спустился на деревню, подарив долгожданную прохладу. Сейчас было самое удачное время для пробежки. И, решив совместить неизбежное с неприятным, Текер, пружиня, побежал легкой рысцой.

Когда он добежал до дома, темнота заполнила собой все вокруг. Текер сразу почувствовал запах лилий. Но девочка не могла сюда добраться. Скорее всего, она бы вышла на женскую часть деревни.

– Касым, Касым, ты где? Мама сказала, что у тебя что-то срочное.

Навстречу вышел брат, но Текер все прекрасно понял и без слов. Запах наполнял дом.

– Текер, я не знаю, как это получилось. Я пошел выбрасывать мусор. Вернулся и решил немного проветрить дом. А она зашла и упала. – каждое слово звучало приговором. – Она сама переступила порог. Ее никто не звал и не заставлял. Я могу быть свидетелем этого, – торопливо говорил расстроенный Касым.

– Понятно, – лицо Текера окаменело. – Где она?

– В комнате прислуги. Я туда ее отнес.

– Хорошо. Сегодня останусь здесь, иди домой.

Он проводил взглядом уходящего брата, потер переносицу, как если бы у него начиналась головная боль. Пройдя за стол, присел и, поставив локти на столешницу, задумался. Прикрыл глаза, сосредоточился.

Шух-шух. Едва слышные шаги за спиной. Запах усилился. Ш-л-е-п, ш-л-е-п.

– Вот что мне теперь с тобой делать? – спросил он, повернувшись к девушке.

Пискнув, та убежала и затихла в комнатушке, как мышь под веником.

После знакомства, общения жестами и совместного ужина Текер лежал в своей комнате. Эта мышка не захотела располагаться в комнате невесты, а снова спряталась в комнату для прислуги. Но, если все сложится и она останется, придется ей перебраться в другое место. Текер вздохнул и прикрыл глаза. Все же нужно идти по предначертанному пути, даже если это закончится уходом в горы раньше отмеченного дня. Ведь ничего не попишешь и сделанного не исправишь.

Женя ворочалась во сне, вернее всего, видя ужасы. Однако утешать или будить Текер не спешил. Как человек имеющий дело с головорезами он часто сталкивался с горем других людей. А как еще ты будешь реагировать, когда тебе сообщают о порождениях? Нужно время, чтобы ком скорби, боли и отчаяния скопился, поднялся на самый пик – и вот когда, гулко стуча, он покатится вниз, тогда и будут нужны поддержка и опора. Текер плавно поднялся за несколько секунд до крика.

Она весь вечер храбрилась и не подавала вида, что столкнулась с порождением, не заикалась о том, кто она и что тут делает. Он не стал настаивать на откровениях. Ведь лучше дождаться, когда человек будет сам готов к разговору, чем долбить несокрушимую стену. А теперь ком скорби несся вниз, расплескивая слезы, громыхая всхлипами и скатываясь сиплыми неразборчивыми причитаниями.

Дождавшись, когда Женя успокоится, он пошел к себе. Выйдя из каморки, замер на несколько секунд, отмечая, что теперь не только дом наполнился запахом цветов, но и он сам ими пах.

Утром надо было решить несколько вопросов и попытаться поговорить с Женей. Конечно, в неприятную ситуацию они попали. Но у Текера была идея, как из этого всего выпутаться с минимальными потерями. Завтра он пойдет к старейшинам и уточнит. Все равно идти и объявлять об испытаниях.

Евгения

Пора с этого острова выбираться. Надо найти способ добраться до отеля и потом улететь домой. Этих приключений мне хватит на пару десятков лет вперед. Ничего не хочу, только домой. Надо ещё что-то с Алисой и Григорием делать. Алиска… Сердце сжалось, и на глаза снова навернулись слезы. Я порывисто вздохнула и закусила губу, чтобы не зареветь. Как я теперь без нее буду жить? Вечно это Алискино желание вляпаться во что-то! Теперь все станет привычно и скучно. Григорию надо будет все объяснять. Он явно нас уже ищет.