Я рыдала ночами в подушку, но вырывала как гнилой зуб, через боль, эту любовь, эту наивность и веру в людей. Как я могла быть такой тупой и верила, что он хочет мне добра и не желает сплетен. Да он просто скрывался – не очень тщательно, боялся в открытую демонстрировать жене свои похождения. Николай вначале уговаривал, потом угрожал, но я не поддалась. Сердце содрогалось в предсмертных конвульсиях, желая доверять и любить. Но я жестко пресекала эти малодушные порывы и топтала малейший огонек чувств к этому мужчине.

Однажды вечером Николай подкараулил меня в подъезде.

– Слушай, ты, выдра, я тебя последний раз предупреждаю. Я в тебя вбухал бабло, ты обязана мне раздвинуть рогатку, – он схватил меня за руку и дернул на себя. От него несло кислым запахом перегара. – Ты мне должна. Усекла?

– Пусти меня! – я закричала. Попыталась вывернуть руку из его захвата и обойти. Но загнала себя в ловушку. Он прижал меня спиной к углу лестничной площадки.

– Не хотела по-хорошему, тогда будет по-другому. По-моему, – он слюняво поцеловал меня, рвотные позывы подступили к горлу. – Ничего, я тебе еще покажу.

– Помоги-и-и-ите, – тихо скулила я, отталкивая его. Попыталась вернуть на место кофту. Вывернуться из его захвата. Бесполезно. Нет, нет, не так… Слезы отчаяния катились по щекам. – Кто-нибудь, помогите! Пожалуйста-а-а-а!

Сердце бешено колотилось в груди. Потные ладони елозили по моим бедрам. Боже, неужели прямо сейчас?! Неужели первый раз будет таким? Одна рука шарила под кофтой. Кислый запах окружал со всех сторон. Пожалуйста, не так. Только не так. Внезапно меня перестали держать. Пропали липкие руки, оставив отвратительные следы. Помогите, пожалуйста… Ноги подкосились. Я сползла вдоль стены, присев на корточки. Тяжело дыша, не решалась открыть глаза или сдвинуться с места. Ждала сама не зная чего. Послышалась какая-то возня, и резко громыхнуло.

– Ублюдок, я твою машину запомнил! У девочки возьму на тебя заяву, если ты еще раз появишься здесь! Вызову ментов, и тебя быстро закроют!

По хриплому голосу узнала спасителя. Сосед, мужик лет пятидесяти, держал за шкирку Колю и тащил по ступеням. Тот спотыкался. Хватался руками за воздух. Размахивал кулаками, но мимо. Лязгнули двери в подъезд, и стало тихо. Я боялась поверить: меня защитили?! Меня спасли?! Пропищал дверной замок, и дверь в подъезд снова открылась. Не дожидаясь зашедшего, я рванула домой.

Так человек в пустыне, видя оазис, бежит к воде. Ногу свело. Я спотыкалась о ступеньки. Скорее. Быстрее. Подхлестывало осознание, что сейчас могло случиться непоправимое. С третьей попытки я попала ключом в замок. Наконец прохладная тишина квартиры впустила меня. Я с размаху захлопнула дверь, казалось, даже в окнах дрогнули стекла, и повернула засов. Всё. Я в безопасности, в своем замке. Присела на пол и прижалась к двери.

По щекам снова побежали горькие горячие слезы. Тело содрогалось, я рванула в туалет. Меня несколько раз вырвало.

По коже расползались пятна грязи, разъедая ее кислотой. Я залезла под горячий душ и вымылась. Когда флакон с жидким мылом закончился, вывернула ручку горячей воды и, едва сдерживаясь, чтобы не закричать, кипятком обработала места, на которых до сих пор ощущались липкие, пропахшие перегаром чужие ладони.

Я любила этого человека. Хотела быть с ним рядом. А он!

На следующий день я купила перцовый баллончик. Если возникнут проблемы, не задумываясь буду защищаться. Только теперь я поняла: этот человек не остановится ни перед чем, пойдет по головам за своей целью.