– Ну-ка, прекратили оба. Что вы тут делите?

– А чего она говорит, что это она писала, а она не писала!

– Лжа! Не верь ему!

– Мы считали, про кого в твоём блоге больше написано. Манька считать не умеет, у неё после

«два» сразу «семь», а потом сразу – «стопиццот»! – выпалил Куба.

– Потому что много! Много – это всегда «стопиццот», а не «шыссот», как у тебя! – вскинулась кошка.

Пришлось ещё раз обоих встряхнуть.

– А делили вы что? Славу, что ли?

– Мы капэдэ делили. Манька говорит, что если про неё больше написано, то она больше полезная, а я говорю, что про меня больше написано, – наконец чётко сформулировал суть разборки Куба.

– Вы оба глупые, – я с трудом сохраняла «педагогический» тон.– В книге написано не только про вас. Там ещё есть рассказы про папу, про меня, про Боба, про Тошу-Галоперидола, про других людей и зверей. Там много про кого написано. Вы в процентном соотношении будете высчитывать свой КПД?

Маня, приподнятая за шкирку, перестала молотить лапами воздух, Куба молча лёг между моей ногой и диваном. Им нечего было сказать.

– Всё, что мы заработали, уже отдано за Ляльку. Это понятно?

– Понятно. Поставь меня на диван, ты мне шкирку оттянешь, морщины будут, – буркнула Маня.

– Ничего, повиси немного и послушай. Хочу вам открыть правду о том, кто именно заработал нам на вторую собаку.

Звери открыли рты. Куба снизу вверх, Маня сверху вниз смотрели на меня и молчали.

– Это читатели наших рассказов. Это они читали наши рассказы, смотрели рекламу, и благодаря им наш блог заработал денежку. Так что не гоношитесь особо. Поскромнее будьте.

Кошка недовольно хмыкнула, когда я поставила её на диван:

– Подумаешь… там и читать-то нечего… стошыссот рассказов про одну собаку… больно надо…

И ушла, дёргая хвостом. А меня теперь вот сомнения гложут. Если будущие «воспитатели» так себя ведут, кого же они воспитают?

Глава 9

Рождение Ляли

Смотрим с Маней и Кубой фотографии только что родившихся щенков.

– Кто из них Ляля? – спрашивает Куба.

– Я не знаю. Через неделю щеночки откроют глазки, и мы поедем знакомиться.

– Поехали сейчас!

– Сейчас рано, они ещё совсем крошечки. Давайте лучше по фотографиям посмотрим. Вдруг ты сам узнаешь свою Лялечку?

Маня, разумеется, вставила свои пять копеек:

– По-моему, это вообще не щенки, а котята. Врёшь ты всё.

– Маня, ты опять начинаешь? Я не вру.

– Не верю, что это щенки.

– Ну и не верь. Они немного подрастут и будут похожи на щенков. А пока так.

Кубу тоже обуяли сомнения.

– Это не Ляля. Это какая-то Золотая Лента.

– Все щенки сейчас называются по цвету ленточек, потому что у них ещё нет имён. Смотри следующую.

– Красная Ленточка. Смотрите, какая хорошенькая.

– А вот Ленточка Лиловая. Как мы узнаем, кто из них Ляля?

– Не знаю. Сердце подскажет.

– Главное, чтобы она не была похожа на Ланку.

– Она обязательно будет похожа на Лану, свою маму.

– Это плохо, – хмуро заявил Куба.

– Почему?

– Она меня всегда из багажника выпихивает, – выпятил Куба губу, вспоминая свои поездки со старшей сестрицей Ланой в тесном багажнике моей машины.

– Тоже мне проблема, – улыбнулась я.

– Почему они все спят? – спросил Куба.

– Они не спят, у них ещё глазки не открылись.

– Как это не открылись? У всех глаза закрываются и открываются.

– Ты, между прочим, тоже такой был. Хочешь на себя посмотреть?

– Я? Такой?!

– Да. Ты был мальчик Серая Ленточка. А дома мы тебя назвали Кубой.

– Я всегда был Кубой.

– Сначала ты был просто мальчик Серая Ленточка. И глаза у тебя тоже открылись не сразу.

– Покажи мне меня!

Пришлось искать фотографию новорождённого Кубы, где он лежал в окружении своих братьев и сестёр у живота своей мамы.