На маленьком столике перед диваном – пакет привезённый нами. Чаппа отсчитывает купюры. Шкаф – за моей спиной.

Мы с Шиловым упорно надирались весь предыдущий вечер и полночи. Башка раскалывается. Фыл молча пьёт пиво в одном из кресел. От этого зрелища мои почки начинают намекать о своём существовании.

– В другом ящике, – говорит Чаппа.

Выдавливаю на ладонь четыре таблетки. Тупо смотрю на них. Чаппа тушит сигарету в пепельнице и, выдохнув клуб дыма в потолок, откидывается на спинку дивана. Его дреды достают до плеч:

– Чё забыл, как это делается?

Я обвёл комнату в поисках стакана воды.

– Если ты собираешься это пить, то делаешь большую ошибку, ман.

Пошёл нах, думаю я, членосос хренов.

– Анальгин, как и всё в этом мире, нужно употреблять правильно, – он зевает. Шилов молча заливает в себя пиво.

– Знаешь, как правильно?

Членосос хренов.

– Врачи об этом не расскажут… – Чаппа достаёт из-за уха туго заряженную папиросу:

– Они о многом не рассказывают. Вот анальгин например… Тут же из названия понятно, как его правильно принимать, ман.

Он прикуривает косяк:

– Чё ты на меня смотришь? Да, чувак… Ты правильно понял.

Он ещё раз затянулся:

– Через анал… То есть через жопу…

Пилюли подействовали минут через десять. Гвоздь из виска переместился к затылку. Или это Чапповский сканк помог? Для себя он держит качественный. И для нас не жадничает. Когда пустая папиросная гильза отправилась в пепельницу, он завёл «The Whailers».

Я вспомнил, что три года назад Чаппа и знать не знал, кто такой Боб Марли. Он жил себе во Львове, выращивал коноплю на даче и толкал её местным хлопцам. И усиленно экспериментировал со своей продукцией.

Однажды этот в хлам накуренный хрен сорвал себе какой-то контролер в башке. Взял и принял ислам. Поехал в Россию, нашёл мусульманскую общину и сделал обрезание. Полгода ходил с бородой, совершал намаз и мечтал отрезать башку Салману Рушди. Потом контролер повернулся в другую сторону. Или вообще, нах, оторвался. Потому что сейчас Чаппа убеждённый растаман. Ходит теперь с дредлоком и обрезанным х*ем.

– Если будешь принимать анальгин правильно, нужно к проктологу раз в полгода ходить. Проверять правильный ли у тебя прикус…

И задвигает такие вот телеги.

– Я умный, – говорит он после второй папиросы. – Я, пи*дец, какой умный. Думаешь, я не знаю, как зарабатывать деньги легально? Знаю.

– Главное идеи, – говорит он, постукивая себя пальцем по виску, – а идей здесь… Не задумок, ман… А настоящих идей…

I’m shot the sheriff… – поёт Боб из динамиков.

Чаппа вещает, забравшись с ногами на диван. Фыл, впервые на моей памяти, не жрёт ничего после косяка. Это сразу должно меня настораживать. Но мне не до Шилова. Этот мутант готовит в себе коктейль Молотова качественные ингридиенты, которого стопудово снесут ему башню полчаса спустя. Я сквозь остатки анабиозного похмелья, отпускающего действия анальгина и вступившей в силу второй волны каннабиола рассеяно внимаю Чаппе:

– Никому не приходит в голову, как неудобно сидеть на обычной мебели беременным тёткам… – говорит он, – и это моя основная идея…

– Buffalo soldier… – поёт Боб.

– Тут ничего сложного… – Чаппа облизывает губы и суёт руку куда-то за спинку дивана.

– Плод создаёт избыток веса и давит своей тяжестью на поясницу… на крестец… и вообще на тазовые кости…

Он достаёт бутылку газированной минералки, наливает мне в стакан, а сам пьёт прямо из горлышка. Пузырьки проходят по языку лёгкой наждачкой, щиплют нос и выступают на глазах мягкой влагой.

– Спасибо… – говорю я.

– За что?..

– За воду…