— А что вы так нервничаете? — процедила я, почему-то переходя на «вы». — Я же просто спросила.

— И почему тебя это, скажи на милость, интересует?

— А почему бы и нет? Меня все, что связано с вами, интересует!

— Ты сейчас серьезно? — спросил Макс севшим голосом. В свете дорожных огней было видно, какое растерянное у него стало лицо.

— А похоже, что шучу? — задумчиво уточнила я.

— Непохоже, — тихо обронил Макс и замолчал.

Какое-то время мы ехали в тишине. Даже музыки не было. Впрочем, как и всегда.

— Почему ты никогда не включаешь себе песни по дороге? — спросила я, пытаясь быть непринужденной.

— Не люблю, устаю от звуков, мне нужна тишина, чтобы собраться с мыслями, услышать хотя бы себя и… Лика, блин! Да при чем тут вообще музыка? — вдруг вспылил Макс. — Что ты имела в виду, когда сказала, что я тебе интересен? Как человек?

— Как человек, — согласилась я и тут же добавила: — А еще как мужик. Кажется, я в вас втюрилась, Максим Владимирович.

— Подожди, — он нахмурился. — Значит, вчерашний поцелуй — это…

— Это то, о чем я не жалею. Я хотела — я поцеловала. Потому что не вижу смысла скрывать свои чувства.

— Ох какая же ты, — с тоской прошептал Макс и длинно выдохнул сквозь зубы. — Дикая… бесстрашная… Такая похожая.

И замолчал. Молчал до самого моего дома, а потом, когда подъехал к подъезду, остановился, развернулся, взял меня за руку, сжал горячими пальцами ледяную ладонь, и спокойно, словно неразумному ребенку, начал объяснять:

— Лика, мне очень лестно, что такая красивая юная девушка испытывает ко мне интерес. Но это невозможно. Я твой начальник, я тебя в два раза старше, а ты… ты даже младше моего сына! Это за гранью, понимаешь? У нас нет ничего общего. И уж тем более у нас не может быть никаких отношений.

— Тогда почему ты так смотрел на меня? С самого начала! И сейчас смотришь!

— Тебе кажется, — с некоторой угрозой сказал Макс. — Ты просто показалась мне интересной. В этом нет ничего того, что ты себе придумала.

— Значит, — проговорила я срывающимся от волнения голосом, — я тебе не нравлюсь как девушка? Совсем?

— Иди домой, Лика, — жестко, почти грубо приказал он, проигнорировав мой вопрос. — Иди домой, пока я не пожалел о том, что решил тебя взять на работу.

— Да пошел ты! — психанула я, дернула ручку машины и вылетела на улицу. Показала ему фак и гордо зашагала к подъезду.

Расплакалась уже дома, когда осталась одна — за закрытой дверью своей комнаты. А крыса Элька смотрела на меня из клетки сонными глазами-бусинками и, кажется, даже немного сочувствовала.

8. Глава 7. Главное — не сдаваться

Утром я позвонила Кате.

— Привет, — печально сказала я. — Думаю, мне надо увольняться.

На том конце провода поперхнулись и долго-долго кашляли.

— Ты ебу дала? — наконец прохрипела в трубку Катя. — С какого перепугу? Тебя еще даже не устроили толком.

— Это из-за Макса, — вздохнула я. — Поверь: там все очень и очень сложно.

— Он тебя увольняет?

— Нет, но…

— Ну вот и не пизди тогда. Поднимай свою жопку, тащи ее в офис, а там уже нормально поговорим. Не придешь — прибью. Как понял, прием?

— Понял, — мрачно ответила я. У моей начальницы не забалуешь, яйца у нее такие, что некоторым мужикам и не снились.

В офисе я выложила Кате все как на духу. И даже почти не плакала.

— Хуясе, — емко выдала она и потянулась за пачкой сигарет, заныканной в горшке с искусственным цветком.

— Катя! Тебе нельзя!

— Нельзя, — покладисто согласилась она, достала сигарету, помяла ее пальцами, понюхала и со вздохом убрала обратно. — Так значит, ты ему не родственница?