Лидейлар лукавил. Именно её изложение показалось ему совершенно бесперспективным и простым. Но не расстраивать же напрасно такую прекрасную холианку? К тому же обработка данных ещё не закончена. Он мог и ошибиться.

— Я рада, что смогла вам помочь. Это так прекрасно — чувствовать свою причастность к чему-то значимому! — Энтузиазм в голосе был очевидным. Как и восхищение в синих глазах, поднятых к перламутровому небосводу, по которому стремительно неслись тяжёлые багровые облака.

В атмосфере витало предчувствие грозы, и от этого на душе становилось невероятно спокойно. Вот только сознание Лидейлара скептически отнеслось как к словам, так и к демонстрируемым эмоциям. И волна отторжения, прошедшая по нервам, заставила сделать ещё один шаг к девушке и, приглушив голос, мягко сообщить:

— Бесконечно приятно это слышать. Мне так хочется верить, что результаты обработки информации позволят мне пригласить вас снова.

— Буду ждать этого с нетерпением! — Чамилита в ответ лучезарно улыбнулась. Подалась ближе, практически коснувшись губами его губ, и жарко выдохнула: — До встречи!

Стремительно отступила и исчезла за углом здания, оставив холианина в одиночестве. И в полной уверенности — совместимости между ними нет.

Пожав плечами, Лидейлар зашагал к стоянке летбилей. Результат общения его не огорчил. Вероятность полного совпадения уровня сенсорного восприятия у холиан не выше одного процента. А того, что он окажется близок к оптимальному, где-то около десяти. У него даже с Акмиларом совместимость не идеальная. Какой же смысл переживать? Будут другие встречи, ведь эксперимент набирает обороты и круг общения расширяется.

Не обращая внимания на начавшийся дождь, холианин забрался на сиденье машины и запустил двигатель. Лавируя между ослепляющими разрядами, пронзающими воздух, выстраивал планы на будущее, в которых было всё меньше места работе и больше личным отношениям. От каждого раската Лидейлар заряжался убеждённостью: в дальнейшем он не будет действовать опрометчиво. Найдёт возможность оставаться наедине со всеми, кто может составить его семейное счастье. Больше не позволит себе легкомысленно относиться к усилиям Акмилара и будет следить за своим состоянием. Возможно, в некотором смысле в ущерб исследованию, однако это мера временная. Вернуться к прежнему режиму после того, как будет сделан выбор, несложно.

Почти месяц учёный неукоснительно придерживался принятого решения. Уходил в салон на подпитку, едва ногти становились фиолетовыми, и внимательно выслушивал комментарии Акмилара, который организовывал посещения лаборатории подопытными так, чтобы кандидатки попадали к его подопечному регулярно и дозировано. С двумя из них даже наладился контакт. Увы, не с позиции полной совместимости, но и отторжения не проявилось. По крайней мере, исключать Лидейлара из сонма претендентов девушки не спешили, а он, как и положено жениху, ждал их решения.

Тем временем эксперименты продолжались. Объём данных становился всё больше. Архив пополнялся материалами, которые уходили в базу института. Нерушимое правило о доступности получаемой информации в той среде, для которой она предназначена, выполнялось в научных кругах неукоснительно. И в этом был рациональный смысл — если уж ты не видишь ценности в полученных данных, то это не означает, что её не увидит кто-то другой. Сколько открытий было сделано теми, кто всего лишь «подбирал крошки с чужого стола», Лидейлар прекрасно знал. Он сам первую квалификацию учёного получил на таком вот анализе.