С мобильной версии это можно сделать так:

24. Глава 11. (продолжение)

Вода забурлила под её ладонью, а глазные яблоки и вовсе стали белоснежными.

На поверхность медленно всплывал полуразложившийся труп.

Первым моим желанием было отпрянуть, но я волевым усилием осталась стоять на месте, не издав и звука и не отводя взгляд. У меня кровь в жилах стыла. Тошнота поднималась изнутри. За всю свою жизнь я такого не видывала и, честно сказать, предпочла бы не видеть и дальше.

Труп всё ещё продолжал разлагаться.

При жизни он, видимо, был мужчиной; об этом говорили остатки полусгнившей одежды.

– Правда, замечательно?! – радостно вопрошала меня Кенай. Вот только я её энтузиазм не разделяла. Непонимающе сглотнув, я вопросительно взглянула на девочку. – Ты что, не видишь? Я же старалась! Искала того, у кого остались бы при себе эти ваши деньги! – ткнула она пальцем в кошель, что даже через долгое время выглядел тугим и прочным. – И вот здесь! Отец говорил, что люди высоко ценят эти камни, – указала она на тяжёлый горжет, украшенный двумя синими камнями.

– Там много таких? – дёрнула я головой в сторону этого гиблого места.

– Таких? Нет! У тех нет при себе ничего ценного, зато у этого есть! – гордо говорила она, выходя на берег. Труп медленно плыл за ней. – Ну, что стоишь? Ты не рада? – девочка подошла ко мне вплотную, склонив голову к плечу и с интересом ловя эмоции.

Брезгливость, страх и, к моему ужасу, алчность плескались во мне. Кошель ему больше не нужен, а мне бы пригодился.

Стоило отказать. Велеть вернуть его на место, а после сказать патрулю в городе, где искать захоронение несчастных, но… Я подошла к нему. Вода почти касалась моих ботинок, а я медленно склонялась над беднягой. Его убили. Кинжал застрял в рёбрах, а потому пошёл с ним на дно.

Мои руки сами потянулись к кошелю. На удивление, завязки были прочными, и мне с трудом удалось отвязать его.

Десятки золотых монет высыпались на берег.

– Его явно убили не из-за денег…

– Почему? – Кенай с любопытством заглядывала мне через плечо.

– Потому что тогда бы не оставили при нём целое состояние. Убивают и за меньшие деньги; раз не тронули его богатство, то был другой повод. Да и горжет бы не оставили, он тоже ценен, – невесомо коснувшись склизкой травы пальцами, я уже более решительно смахнула её прочь. Он крепился на цепи, и я аккуратно постаралась перекинуть её через голову.

– Ценный? Я же сказала, люди любят эти камушки, и ты тоже! – поспешила она меня уличить.

– Лицо уже невозможно разобрать, но, насколько я знаю, горжеты достаточно редки и содержат в себе подсказки о своём обладателе, – стараясь не смотреть и не фокусироваться на ощущениях, я сняла его, а после вновь осмотрела кинжал убийцы. Никаких опознавательных знаков. Простая рукоятка почти сгнила. Может быть, на лезвии были специфичные зазубрины, но я не смогла преодолеть свою брезгливость и прикоснуться к почти разложившейся плоти.

– Интересно, сколько он провёл времени в воде?

– Около двух лет, – Кенай коснулась пальцами воды и тут же получила ответ.

– Ты сказала, он не один такой… Сколько там трупов? – кивнула я в сторону заводи.

– Одиннадцать.

– Все лежат там два года?

– Нет! Один совсем свежий, где-то месяц… Но я же сказала, они нам не нужны. При них ничего. На некоторых даже одежды нет.

– Так-с…

Этого мне хватило, чтобы сделать выводы, что пора делать ноги. Когда я хотела уже подняться, мой взгляд зацепился за пояс. Кажется, там был ещё один кошель. Более мелкий и уже порядком подгнивший. Стоило приложить усилия, как ткань порвалась и обнажила серебряные и бронзовые монеты.