— Ночная птица перепоет, — бесстрастно отозвался Гидеон, отчего кровь отхлынула от лица Амелии. — Слышали такую поговорку? Лаской, лицемерием — чем угодно. Не считая того вашего визита ко мне более десяти лет назад, никто и никогда не подозревал о вашем несчастье в браке с Эйданом Бриверивзом. Не мне вас учить притворству, Амелия. Расскажите грустную историю о своей жизни, подружитесь с новым супругом, в конце концов. Мне безразлично, что и как вы будете делать, — голос мужчины стал тверже, и из него наконец полностью исчезли шутливые нотки. — Но мне нужно во что бы то ни стало узнать все обстоятельства смерти его высочества Конрада. Все, — повторил для пущего понимания. — Вплоть до последней просьбы. Нам доподлинно известно, что в этот момент с наследником был только Монтегрейн.

— Последней просьбы? — растерялась Амелия. — Если вы считаете, что Монтегрейн убил принца, то…

Какие последние просьбы могли быть у жертвы к своему убийце?

— Вас не должно волновать, что я считаю, — Гидеон отбил ее возражение ледяной улыбкой. — Последние слова, — повторил с нажимом. — Последняя просьба. Это главное. Если выясните что-то еще, это станет приятным дополнением.

Амелия отвела взгляд.

— И когда вы сочтете мое задание законченным?

— Когда Монтегрейн пойдет на эшафот, — сказано было с такой уверенностью, что леди Бриверивз невольно вновь вскинула глаза на собеседника.

— То есть вы даже мысли не допускаете, что он может быть невиновен?

— Он виновен, — холодно и твердо возразил Блэрард Гидеон. — Монтегрейн виновен в измене его величеству. И как только вы добудете этому доказательства, справедливость восторжествует.

И голова Монтегрейна полетит с плеч, закончила Амелия уже про себя. Сочувствовала ли она ему? Нет, Рэймер Монтегрейн мог на деле оказаться кем угодно, как и ангелоподобный внешне Эйдан. И пока глава СБ искал доказательства, не оглашая обвинения голословно, это вполне вписывалось в ее понятие справедливости и порядочности.

Хотела ли она в это ввязываться? Однозначно — нет. Но воспоминание об утреннем торте подогнало к горлу тошноту, будто бы ей пришлось съесть его целиком.

Выбора у нее не осталось: либо немедленно прощаться с жизнью, либо попробовать выжить на предложенных условиях. Сейчас, когда Эйдана больше не было рядом, жить хотелось как никогда.

— Когда свадьба? — только и спросила Амелия.

Гидеон довольно ухмыльнулся ее покладистости.

— Послезавтра. — И, получив в ответ полный изумления вкупе с возмущением взгляд, добавил: — Все приличия будут соблюдены. Проведем церемонию без шума, а затем объявим обществу, что брак с Монтегрейном был последней волей вашего супруга, потому не требовал отлагательств. Слухов о вашей ветрености не последует, ручаюсь.

И сказано это «ручаюсь» было таким тоном, что у Амелии пробежали мурашки по позвоночнику.

— Зайдите к казначею, — бросил Гидеон на прощание. — Вам выпишут чек для уплаты долгов плюс еще сумму для покупки свадебного наряда.

5. Глава 5

4 месяца спустя после Бала дебютанток

Цинн, королевский дворец

— А что она?

— Что, что? — раздраженно отозвался Рэймер. — Ничего. Послал ей пятнадцать писем, извинялся, как последняя тряпка, — отец диктовал. А она — хоть бы соизволила ответить.

— Совсем ничего? — не поверил друг.

— Хуже. — Монтегрейн поморщился. — Ответил ее папаша. Мол, не знаю, чем ты обидел мою дочь, но не смей сюда больше писать, а то пожалеешь, щенок.

— Прямо-таки «щенок»?

— Угу.

Рэймер отвернулся, с досадой побарабанил пальцами по подоконнику, на котором сидел. В академии повезло с дополнительным выходным, и он сбежал в королевский дворец, чтобы повидать принца.