Вроде, и хорошо, что меня не подозревают, но тон Марики коробит. Для нее это все игра и развлечение. Дурацкое прозвище еще вспомнила.

— Риал хочешь посмотреть, что у меня там?! — Ливенский с грохотом опускает свой рюкзак на парту. — Валяй!

— Сам давай!

Они играют в гляделки несколько секунд, а потом Тим начинает вынимать учебники, тетради, скетчбук, ручки, айподсы… Отворачиваю голову в сторону, потому что это так унизительно. Не знаю, что хуже — вот так выворачивать свое личное напоказ или смотреть на это.

— Довольны? — Ливенский весь красный начинает обратно укладывать свои вещи.

— Не психуй, Тим, — Свят примиряюще похлопывает его по плечу. — Все на равных. Можешь гнать на свой японский.

— Ну, уж нет! Я теперь на всех посмотрю! Давай ты.

— Легко.

Брин, как фокусник, открывает свою сумку, в которой ожидаемо нет ничего сомнительного. Как будто подготовился! Из интимного — только упаковка одноразовых платков.

— Остались дамы, — ухмыляется Свят. — Детка, покажи мастер-класс.

Это он Шацкой. Противно так, как будто подглядываю за ласками влюбленной парочки. Поэтому переключаю внимание на Лизу, которая, не отрывая взгляда, смотрит в окно, вообще не реагируя на то, что здесь происходит.

— Лиз, — тяну ее за рукав к себе. От неожиданности она подпрыгивает на стуле. — Ну, ты чего?

— Н-нет, ничего. Пить просто хочется… я сейчас приду.

— Стоять! — Свят, как стервятник, уже возвышается над моей Мякишевой. — Никто отсюда не уйдет.

— Но она пить хочет! — возмущаюсь я. Первый раз вот так спорю с Брином. Он, кажется, удивлен, но до ответа мне не снисходит. Вытаскивает из кармана маленькую бутылку воды.

— Пей!

На Мякишеву страшно смотреть. Она дрожащими руками берет бутылку и залпом ее выпивает.

— Ну, мне долго тут стоять?! — Марика нервно стучит учебником по столу. — Нет у меня ничего, ясно? Лапать свою косметичку никому не дам, но она прозрачная, и так все видно.

Ее рюкзак полон всякой всячины, не относящейся к учебе, типа стайлера и трех разных флаконов духов, но синей фирменной коробки, конечно, нет.

— Остались Даша и Лиза. Свят, ты реально думаешь, что это кто-то из девчонок? По мне, так Лидия не была убедительна. Какой идиот будет таскать с собой такое палево, а?

— А я за то, чтобы всех обшмонали, Тим. Нас проверили, а Мякишеву с Ёлкой нет? Они особенные, что ли? Свят?

Марика поворачивается к Брину, ждет его решения. Мы все ждем. Не знаю, как так вообще получилось, что он и здесь всем командует? Потому что директриса попросила именно его устроить шмон? Или потому что ему никогда в этом лицее не говорили “нет”?!

— Все на равных. Девочки пусть сами решают, кто первая. Это не больно, если что.

Еще и издевается. Почему этого никто не видит? Хочу поскорее отсюда уйти и забрать с собой Мякишеву.

— Давайте я, но у меня нет ничего… Смотрите!

Марика лениво зевает. Она, как и Тим, не верят, что я могла что-то украсть. Да это вообще полный бред. И будь я хоть немного посмелее, обязательно сказала бы это вслух.

— Мякишева!

Вздрагиваю от возгласа Святого, а Лиза так вообще чуть сознание не теряет. На ней лица нет. Руки даже трясутся. И не помоги я ей сейчас, она даже рюкзак бы свой уронила.

— Лиз! Лиза! Ну, ты чего? — растерянно спрашиваю, ничего не понимая. — Что?

— А ты открой ее рюкзак, Ёлка, — ровным голосом, в котором нет и капли веселья, велит мне Шацкая. — Если кто и может быть вором среди нас, то только она. Сама знаешь, какие у нее гены. Давай, Даш, сними ты уже свои розовые очки!

Мне хочется сказать резкость Марике, а еще больше нагрубить Святу и надавать по шее Тиму, за то что молчит. Но вместо этого с силой дергаю молнию на Лизкином рюкзаке.