ментал.

– На совете подвергался оскорблениям… – Вспоминает юноша.

– Оскорблениям… Зпт… – Повторяет Дуня. – Дальше…

– Несмотря на то, что советники были уведомлены… – Продолжает Свиньин.

– Советники уведомлены…

– Что я представляю великий дом.

– … великий дом.

– Наблюдаю общее негативное отношение ко мне…

– Отношение ко мне… – Передавал ментал.

– Посему, прошу одобрить мой отъезд…

– Мой отъезд…

– Если в течении двух дней, местными властями мне не будет разрешён доступ к телу покойного.

… к телу покойного…

– Посланник, Ратибор Свиньин.

– … Ратибор Свиньин. – Завершила Дуня и замерла в ожидании.

Но продолжать шиноби не собирался. Теперь он поглядел на

кассиршу:

– Знать надобно мне, сколько я вам должен?

Татьяна отставила блюдце с отваром грибов, вытащила карандаш

из кастрюли, облизала его и заметила:

– Да ты немало наболтал-то. – Стала что-то считать…

– Два шекеля с него бери, – посоветовала товарке женщина-астрал. – Космос сегодня жуть какой тугой, так тяжко шли слова, как через масло…

–Два, двадцати три… – Насчитала Татьяна.

Ни слова против… Юноша достаёт деньги и расплачивается. Прав был Кубинский, прав, тут, в этой сырой избушке, эти упившиеся грибным отваром интеллигентные женщины, брали вдвое, а то и втрое больше, чем взяли бы в каком-нибудь другом менталографе. Но именно отсюда шиноби был вынужден оправлять менатлограму, так как знал, что её содержание будет немедленно передано… Ну, например в шабак, а может быть Бляхеру, в общем кому-то из руководства. И его угроза быстро покинуть поместье в случае затяжки с решением, могла быть услышана теми, кому и адресовывалась.

В общем, всё что мог, чтобы как-то ускорить процесс принятия

решения юноша сделал. Теперь ему оставалось только ждать.

***

Когда он вернулся в свой коттедж на отшибе, Муми сообщила ему, что «приходило это, ну вы знаете кто, спрашивало, когда вы вернётесь. Сказала, что спать тудей не смогло, от волнения накрапало ещё два стиха. Хотело их ту рид фо ю».

Признаться шиноби и сам был не совсем спокоен, всё это от ожидания важного решения… Посему в данный момент молодой человек был как-то не расположен к поэтическим чтениям.

И он решил избежать литературных встреч и пошёл в город. Тем более, что у него появились некоторые средства, которые он мог без зазрения совести потратить… Ну, например, на чашку хорошего «бразильского» цикория, привозного, который добывался в топях тёплых болот. Он давно его не пил.

И так уже ему пригрезился этот цикорий, что молодой человек буквально ощущал его привкус у себя во рту. Конечно, в том сомнений у него не было, что в таком крупном населённом пункте как Кобринский, должны быть любители этого недешёвого напитка. А раз есть ценители, то непременно должно быть и заведение, где его варят. Он не сомневался, что найдёт его и бодро вышел из ворот поместья. Юноша знал, что как только выйдет за них, так его там сразу «встретят» какие-нибудь любопытные люди, но никак не ожидал увидеть там того, кого увидал.

– Убийца! Убийца-а… – К нему шлёпал по грязи и ещё издали орал…

Сам Левитан. Он махал Свиньину рукой, как машут старинному

приятелю или даже другу. – Здравствуйте, убийца.

Шиноби поморщился. Так как все, кто были вокруг рядом с ним, тоже стали искать глазами убийцу. Ну и конечно же находили. И таращились как на какую-то невидаль. В общем все эти взгляды, эта встреча, эти крики… Как это всё было некстати. Абсолютно невовремя…

А Левитан, ещё и подойдя к юноше, панибратски его приобнял и залихватски приподнял, так что оба гэта молодого человека оторвались от грунта.