А если он снова сделает ей предложение?

А если опять заведёт разговор о деньгах?

А если…

— Я не думаю, что вам стоит спрашивать, — произнесла она, и голос сорвался.

— Но вы даже не знаете вопроса…

— Что бы вы ни спросили, ответ вам, скорее всего, не понравится.

— Почему вы так решили?

— Потому что вам всегда не нравится то, что я говорю, — ответила она, немного отступив, отошла бы и дальше, да позади уже была стена узкого коридора.

Уж лучше нагрубить ему, чем позволить всей этой ничего не значащей пока неловкости перейти во что-то совсем уж неприличное. Она увидела, как он разочарованно усмехнулся, отряхнул с раздражением лацканы сюртука и, чуть склонив голову, произнёс:

— Что же, удачной поездки, синьорина Миранди. Надеюсь, что вы всё-таки полюбите Трамантию, — затем надел шляпу, и уже выходя, добавил: — Но кое в чём вы были неправы, Элья. Вы думаете, мне не нравится то, что вы говорите? Это не так. Мне нравится. А ещё больше мне нравится, как вы это говорите. Прощайте! Надеюсь, вы не слишком сильно будете злиться на меня.

Он приподнял шляпу, откланялся и быстрым шагом спустился по лестнице, оставив Габриэль стоять в недоумении у двери.

— Что значит «как я это говорю»? — пробормотала она, чувствуя, как пылают щёки и колотится сердце.

И что за вопрос он собирался задать? Милость божья, да почему у неё руки так дрожат? Почему рядом с ним она сама не своя?

Нет, мессир Форстер, не собираюсь я любить вашу страну овец, и ваши горы, и сыр! И, надеюсь, мы больше никогда не увидимся!

Она вернулась в гостиную, присела в кресло и, наконец, с облегчением выдохнула.

Взгляд упал на оставленную Форстером книгу, она осторожно её взяла, открыла первую страницу и прочла название:

«Трамантия. Легенды, предания, обряды».

***

— Что? В Трамантию? Элла! Пречистая Дева! — Франческу едва не хватил удар. — Но, а как же я? Как же мы… я же собиралась… у меня были такие планы на лето! Но… В Трамантию! Святые угодники! Там же эти дикие гроу, и, вообще, там опасно! Элла! Эти повстанцы, ты помнишь слова капитана Корнелли? Они же до сих пор бегают где-то по лесам! — Фрэн принялась мерить шагами комнату, терзая в пальцах батистовый платочек.

Габриэль накануне отъезда решила попрощаться с кузиной. День был дождливый, но, к её счастью, университетский коллега отца — синьор Тересси, любезно согласился отвезти её в своём экипаже и забрать вечером, поскольку у него как раз были дела в той части города.

Франческа оказалась настолько не готова к внезапному отъезду кузины, что долго не могла прийти в себя: ходила по комнате, переставляя предметы на каминной полке, хваталась за колокольчик, чтобы позвать служанку, и не переставала говорить.

— Это самый юг Трамантии, Фрэн! Там уже безопасно и кругом стоят наши гарнизоны, — принялась успокаивать Габриэль кузину. — Не переживай, это всего на полгода, до осени. А потом мы вернёмся, и всё станет как раньше.

— Но… а ты не можешь остаться? Поживёшь у меня? Уедем на всё лето в Кастиеру? Или на нашу виллу в Боско? Ну же, Элла? Как я тут без тебя? — Фрэн присела на край кушетки и принялась смотреть умоляюще. — К тому же… как мне быть, я жду со дня на день предложения от капитана Моритта! Мне нужна твоя поддержка, Элла! И потом, а помолвка? Ты её пропустишь! А подготовка к свадьбе — я не справлюсь одна! Ну, прошу тебя — останься! Пожалуйста-а…

— Я не могу, Фрэн, — вздохнула Габриэль, — я бы с удовольствием осталась. Думаешь, я хочу ехать через полмира в эту дикую страну? Но у отца сердце совсем слабое. Он должен регулярно принимать лекарства и правильно питаться, а ты же знаешь, какой он забывчивый! Я боюсь, что эта поездка пойдёт ему во вред. Но он такой упрямый — я не могу его переубедить не ехать, и оставить одного не могу. Там же кости саблезубого тигра — куда мне против костей! — улыбнулась она, разводя руками.