Габриэль грустно улыбнулась и вздохнула.

— Спасибо, Кармэла, но не надо. Не хватало ещё, чтобы он подумал, что мы не умеем быть гостеприимными, — Габриэль уронила ложку, положив её мимо стола.

За этот день она умудрилась разбить чайную пару, перевернуть вазочку с вареньем и опрокинуть стопку белья прямо в таз с золой. А всё потому, что не замечала происходящего вокруг, прокручивая без конца в голове вчерашний разговор.

Встреча с Форстером у пруда испортила всё ощущение от праздника, и если бы только это! Много позже, в саду, её, наконец, нашла Франческа, которой сложный наряд Красной Королевы мешал быстро ходить, и, усадив на скамью, взволнованно прошептала:

— Ах, Элла! Что я узнала!

Ах, Фрэнни! Лучше бы ты не говорила этого!

Лучше бы ей было не знать, что синьор Грассо и этот «мерзкий гроу» ещё в первый день поспорили, что к концу свадьбы Габриэль будет мечтать о том, чтобы Форстер сделал ей предложение.

— Это всё Селеста! Нет бы сказала мне всё сразу, ещё в первый день! — Фрэн сочувственно сжала руку Габриэль. — Она, видите ли, забыла! А я знаю — не забыла она. Это она всё назло Паоле сделала, ты же знаешь какая она завистливая и жёлчная. Паола ещё по их приезду глаз положила на этого гроу, а Селеста, да простит меня Пречистая, слышала, как та им восхищалась, вот и не сказала — назло. Решила, пусть этот гроу тебя добивается, а не Паолу, вот и промолчала об этом споре. Я бы тоже не узнала, да она случайно проболталась: слишком много пунша выпила, и…

Фрэн тараторила без умолку, а Габриэль сидела, глядя прямо перед собой.

Так вот почему он так вёл себя! Вот к чему все эти платочки, приглашения на вальс, корзины роз и обхаживание её отца! Всё это — его упорство. Эти разговоры у пруда и советы… Всё из-за ящика вина? Боже, как низко!

Но теперь все будут говорить об этом так, будто она и правда ждала этого предложения. Трудно было придумать что-то более отвратительное!

Общество ведь ради развлечения всегда предпочтёт скучной правде пикантную ложь.

— Мы с девочками решили, что не будем теперь танцевать с этим гроу ни за что! Говорить такое никому не позволительно! Но, ты знаешь, Джованна, Лучиана и Паола — отказались! Ну, от Паолы-то я другого и не ожидала, но Лучиана, вот ведь подлая…

Фрэн взахлёб принялась рассказывать подробности бойкота, который разделил девушек на карнавале на два лагеря, но Габриэль её почти не слушала. Она думала о том, что по вине Форстера снова стала мишенью для светских сплетниц, что теперь только ленивый не будет обсуждать её положение и называть её «бедняжкой». Девушкой, из-за которой спорили на ящик вина, девушкой, чья цена — дюжина шляпок!

Милость Божья! Да за что ей такое наказание?

— Ненавижу его! — произнесла она вслух, глядя прямо перед собой. — Ненавижу его! Ненавижу! Фрэнни?

Она накрыла руку кузины своей ладонью и, глядя почти умоляюще, произнесла:

— Приходи завтра к нам на чаепитие? Отец пригласил этого Форстера, и я не знаю, что делать! После всего этого я не смогу сидеть с ним за одним столом! И уйти нельзя.

— Ох, милая! Знаешь, я как-то его побаиваюсь… А, кстати! Если взять Федерика и…

Габриэль схватила её за руку и воскликнула, не дав договорить:

— Точно! Давай пригласим их всех! Уж я-то знаю, как Форстер ненавидит капитана Корнелли! Их трое, а он будет один!

И Франческа идею с восторгом поддержала.

А вот сегодня утром вся затея с чаепитием, на котором сойдутся этот гроу и капитан Корнелли с друзьями, стала казаться Габриэль очень глупой. Собрать врагов за одним столом — мало ли чем такое может закончиться. Не хватало ещё, чтобы получился скандал или какая-нибудь перепалка. Поэтому в душе она очень надеялась, что после вчерашнего Форстеру всё-таки хватит благоразумия не приходить.