Через месяц стало полегче. Профессор Лоринж после осмотра довольно потёр руки и сообщил, что ребёнок развивается в пределах нормы, и что и мама, и малыш существенно повысили свои шансы выжить при родах. А вот мои шансы протянуть ещё месяц с каждым словом снижались, потому что он настоятельно рекомендовал не снижать уровень магии, выдаваемой ребёнку.

Я тяжело вздохнула, но кивнула. А вот Уинн выругался.

Мы вышли из кабинета, и Уинн бросил:

- Знал бы я, что ты такая хлопотная любовница, ни в жизнь не согласился бы!

- Да, ладно тебе. Всё наладится. Чуть-чуть осталось… - тем же шутливым тоном ответила я другу.

- А вы разве вместе? - подала голос Селена.

- Тебя это не касается! В машину полезай, - грубо бросил Уинн.

Их отношения так и не наладились. Несколько раз я видела, как Селена бросает на него любопытные взгляды. Но вот разбираться с этим у меня сил не было.

Потом, всё потом…

Как я протянула этот месяц? Понятия не имею.

Лично мне казалось, что я сама превратилась в поршневой механизм, о котором мне взахлёб рассказывал Митко. Парень остался при моей лаборатории. А ещё я ссудила ему денег. Ну да. Дура. Нет, дура в квадрате. Нет. Пожалуй, даже в кубе. Но он был умён и мечтал о курсах механики при столичном университете. Копил на них уже два года, и всё никак. То одно, то другое.

Однажды я взяла его под руку, и мы в обеденный перерыв дошли до университета. После всего того, что со мной случилось, я тут так и не была. Но родные стены дали мне напитаться магией, что была мне так необходима. Митко смотрел на меня во все глаза, пока я молча оплачивала его курсы на целый год. Возможно, для него эта сумма была совершенно неподъёмной, для меня она была внушительной, но по силам, а вот мне прошлой - это вообще был один поход в дорогой ресторан в центре. Так что я велела ему закрыть рот, открывшийся от удивления и неожиданности, и рассказывать мне о механике в лаборатории. Я тогда пошутила, а вот парень воспринял это всерьёз. Теперь по вечерам, когда он убегал на свои курсы, а я оставалась в лаборатории одна, были самые спокойные часы. Потому что всё остальное время он тарахтел, как тот механический вагон, о котором он сейчас мечтал. У него даже такое название будет странное - «трамвай».

- Ну, это вагонетка! Вот отсюда и название, - пояснил мне Митко, хотя понимания мне это объяснение не принесло ни на каплю. Пришлось просто кивнуть и сделать вид, что я осознала всю перспективность замысла.

- Он будет или пневматическим, или паровым. Мы ещё не решили. В него даже вы сможете влезть, сьера Кора.

Я неопределенно хмыкнула. Ну-ну.

- Да! Вот увидите! Трамваи будут скоро во всём городе! И это станет основным видом транспорта!

- Митко!

- Замолчать, да?

- Ага! - кивнула я и углубилась в очередной отчёт для Уинна.

Отчёты в благодарность за помощь я теперь строчила вовремя.

- Сьера Кора?

- Я же просила помолчать, - я потёрла пальцами виски.

- Я предупредить хотел, - тихонько, как будто шёпот вот прям многое изменит, сказал парень.

- О чём?

- Сьер Бакстер знает, что это вы мне деньги дали на учебу, - страшным шёпотом сказал парень.

- Проболтался?

- Я? Да ни в жизнь! Но он как-то так взял и спросил… А я… взял и сказал… - виновато опустил голову Митко.

- Ох. Это всё штучки Уинна. Умеет он вот так. И сам не поймёшь, как всё ему выложишь. Не бери в голову, он всё равно бы узнал.

Митко довольно улыбнулся и, схватив штатив с пробирками, понёсся в анатомичку, на которой гордо было выведено «Анотумический кабинет». Вот это ж надо уметь делать по две ошибки в одном слове и гордиться ещё этим. Только вот и там коллеги уставали до невозможности и им, так же, как и мне, было глубоко плевать, что там на двери написано. Морг он и есть морг.