— И слава богу... — брат подвисает. — В смысле все? И много у тебя их было?

— Что? — хихикаю я. — Теперь обсудим мою интимную жизнь? 

— Нет уж, благодарю... Хм. А что, есть что обсуждать? 

— Даня, я хочу есть, — напоминаю, милейше улыбаясь и давая понять, что разговор окончен. Меньше знать — лучше спать. Не будем рушить мужскую психику циферками, которые ему всё равно не понравятся. Не сказать, что там прямо такой уж ахтунг, но о некоторых вещах лучше не распространяться дабы оставаться лэ-э-эди. Лэди, ёптэть.

— Тебе в душ надо? — тяжело вздыхая, кивают на дверь, ведущую прямо из кухни. Дверь. Между холодильником и кухонным полками. Там ванная? Прямо вот так? Очуметь планировочка. Бывшие коммуналки — это нечто. — Делай свои женские дела и пошли в кафе. У меня кроме яиц и манки ничего стоящего не наскребётся.

— Да уж заметила, — не, в натуре... Правда ванная комната. Совмещённый санузел. Комнатушка четыре шага на четыре. Чтобы влезла стиральная машинка пришлось ванну заменить на душевую. И электрический бойлер повесить над унитазом, чтоб башкой шандарахаться вечно. — Пообедаем, а потом я уматываю.

— Куда?

— Гулять.

— Одна?

— Я ж не первый раз здесь.

— Всё равно. Где тебя потом искать? Ты симку новую купила?

— Когда? Вот сегодня и куплю. Кстати, отпишись маме, что я живая и приехала в полном укомплектовании, а не расфасованная по пакетам.

— Здесь вай-фай есть. Сама напиши.

— Не хочу. Я с ней поцапалась перед поездкой. 

— Что на этот раз?

— Ничего нового, — практически уткнувшись в зеркало над раковиной с перекошенным лицом подтираю растёкшуюся стрелку и с негодованием замечаю вскочивший на подбородке прыщ. Ну очень вовремя. Вот же гадость гадкая. — Она не хочет понимать, что детки выросли и имеют свои планы на жизнь.

— И поэтому ты решила сделать тоже самое, что и я? Сбежала? Я на тебя дурно влияю.

Одариваю брата очаровательнейшей улыбкой хитровыделанной гиены.

— Ничего. Я тебя прощаю. Но ты будешь должен мне мороженку.

— Шоколадное, как обычно?

— И с варёной сгущёнкой.

Варёная сгущёнка — моя слабость. Могу есть её в бесчисленных количествах. Со всем. Даже с супом и со шпротами. Я вкусовая извращенка, ага.

— Будет тебе мороженое. Почапали. Может Киру с Тимой подберём по дороге. Помнишь же их? Будет весело.

Ну я не спорю. Прогулка выходит очень даже ничего. Ровно до того момента, пока кое кто прямым рейсом не летит в Неву. Причём, несмотря на всю свою неуклюжесть, это не я. И не Даня. И даже не выше упомянутые Кира с Тимой. 

Но обо всём по порядку…

***

Началось всё здравенько: обещанная морожка, палящее июньское солнышко, уютные набережные, чарующие ароматы из кофеен, усиленные мегафоном зазывания промоутеров на речные прогулки по обводным каналам и самые красивые виды архитектурных исторических шедевров. Для меня во всяком случае. 

Мы ненадолго зависаем в полуподвальной столовке времён СССР, где очень даже вкусно готовят, после чего неспеша гуляем по Невскому проспекту, мимоходом заскакивая-таки в Зингер, где я урываю себе офигенный скетчбук с бархатной обложкой и специальные маркеры для рисования.

Проходим через Триумфальную арку, обогнув монументальную Александровскую колонну и минуя кованые ворота Эрмитажа, увенчанные позолоченным двуглавым орлом. Заранее фоткаю график работы галереи. Дойду туда обязательно, но одна. Без трескотни под ухом и расспросов о том, как там дела дома. Об этом можно поговорить после, времени будет предостаточно. К счастью, Даня мои гневно округлённые зеньки правильно истолковывает и больше не дёргает, позволяя кайфовать.