Слоняясь по роще дриад, я смотрел сквозь ее красоты невидящими глазами – голова была занята проблемами. Раз уж не получилось улучшить вооружение, будем пользоваться местным, и я обмозговывал новую мысль: где взять хотя бы десяток тысяч воинов за срок не больше года.

У нас имелась тысяча хорошо вооруженных и обученных бойцов, в основном орков и гоблинов, примерно столько же – легких стрелков, подготовленных Саэной, преимущественно женщин. Еще в нашей долине на сегодняшний день обитало около семи тысяч крестьян-мужчин, сбежавших к нам от своих баронов. Но боевые навыки пейзан могли вызвать только здоровый смех у любого противника. Сотня гоблинов Диких земель легко передушит все семь тысяч и не сильно запыхается. Попробовать сделать из них более-менее сносных воинов за год было в принципе реально, но кто тогда станет работать на полях? В этом случае клан элементарно сдохнет с голода, никаких нашествий не понадобится.

Пока я насиловал мозги, на тропинке показалась Саэна, принесшая мне поесть. Эльфийка – умничка, она хорошо знает, что необходимо оркам и студентам для правильной работы головы.

– Ты в новом платье? – уточнил я, с интересом разглядывая девушку. – Симпатичное, а какие заманчивые разрезы!

– Что я заманчивая – это замечательно, – засмеялась эльфийка. – Но платье не новое, просто я его давно не надевала. Как говорится, новое – это хорошо забытое старое.

Древняя пословица была распространена и здесь, и на Земле, и, разумеется, я хорошо ее знал, но сейчас она прозвучала откровением.

В истории все всегда повторяется, и такая ситуация, как у нас, наверняка уже возникала. История как предмет у меня всегда прихрамывала, на свой, так сказать, процессор я особо не надеялся, и Саэна была спешно отправлена за двумя дополнительными блоками памяти – за Витькой и Виолой.

Еще час совместных усилий – и аналогичный случай был вытащен из глубины прошедших веков. В Древнем мире Земли одним из самых могущественных государств был Карфаген. Он подмял под себя практически всю торговлю и по богатству многократно превосходил все остальные страны Средиземноморья вместе взятые. Как следствие Карфаген мог позволить себе армию высокооплачиваемых наемников-профессионалов, которые играючи громили соседние государства. Разрушение соседних стран еще более обогащало Карфаген, и его влияние неудержимо росло, но только до тех пор, пока на пути империи торгашей не встал Рим.

Рим в то время не был особенно богат и нанять столько профессионалов не мог, но республика была сильна духом, и в ней имелись умные головы. Основу вооруженных сил Рима составляла тяжеловооруженная пехота. Легионер не был универсальным профессиональным воином и в схватке один на один с опытным наемником-ветераном Карфагена не имел практически никаких шансов. Это и понятно, легионер времен Пунических войн всего лишь землепашец-ополченец, спешно обученный только нескольким приемам.

Зато легионеры были почти полностью на самообеспечении, они пахали, сеяли, собирали урожай, выполняли строительные работы, могли быстренько возвести укрепленный лагерь среди пустыни – каждый такой воин в походе помимо полной выкладки и мешка провизии тащил по два кола для лагерного забора, недаром легионеров прозвали мулами.

Конечно, римлян учили биться, но опять-таки курс обучения был в несколько раз меньше, чем подготовка воинов-профи. Так что же смогли противопоставить профессионалам ополченцы-пахари? Тщательно продуманный строй, мудрую тактику и соответствующую им амуницию.

Крепкий щит прикрывал римлянина от шлема до поножей, тяжелые наплечники и закрытая каска с нащечниками защищали от сыплющихся навесом стрел, воин представлял собой этакую крепость на ножках, неповоротливую, но почти неуязвимую.