— Да что тебе ноги бить? — прищурился водяной. — Давай я тебе коня дам. Непростого, водного.

От коня я попытался отказаться, несмотря на то, что опыт общения с животиной имелся, с ярмарки ведь я как-то вернулся, пусть и не совсем верхом, но Николай оставался непреклонен.

— Да я тебе его подарю! — похлопал по плечу. — Сивкой кличут.

— Буркой? — уточнил я.

— Нет, Сивка-Бурка — это совсем другой конь, — отмахнулся хозяин дома. — А мой Сивка-Серебряное копытце. Но это слишком долго, так что просто Сивка. Так как, берешь коня, богатырь?

— Давайте, — сдался я, и водяной потащил меня прочь из дома. Кикиморы шушукались у порога. Заметили нас, захихикали. Среди них я рассмотрел едва не погубившую меня Акулину, а Николай скрылся на пару минут и вернулся с невиданным конем ярко-синего цвета. Казалось, что его грива соткана из мельчайших капелек воды.

— Вот он, мой Сивка. — Водяной похлопал коня по крупу. — Ты только держись крепче, и если он тебе потом понадобится, свистни и позови по имени, конь и явится.

— Спасибо большое, — кивнул я. — До встречи.

Кикиморы снова зашушукались, я с трудом забрался на коня, вцепился в гриву и… тот рванул с места. Жизнь пронеслась перед глазами. Я сразу понял несколько вещей: что боюсь лошадей, что больше никогда не сяду на Сивку и понятия не имею, как его остановить. Ветви больно хлестали по лицу, набился полный рот листьев, и казалось, что если Сивка скакнет еще раз, я останусь лежать на земле.

Но впереди показалась знакомая избушка. Сивка остановился, и я полетел носом в землю. Так и остался лежать, а когда сумел подняться на трясущиеся ноги, коня и след простыл. Вот так съездил!

— Смотрю, ты без приключений не можешь, — раздался голос Василия, и кот свесил морду с ветвей раскидистого дерева.

— Не могу, — фыркнул я. — Просто жизни не мыслю.

И пошел в дом, стараясь не сильно шататься из стороны в сторону. Вот так поговорил с водяным! Ничего не узнал, зато жизни несколько раз едва не лишился. Мелькнула мысль достать волшебное зеркало, но я отогнал её прочь, безуспешно попытался снять одежду, слегка попахивавшую тиной, и рухнул на лежанку.

— Готов, — мурлыкнул Васька.

— Дур-рак, — вздохнул Руслав, и на этом я уснул.

6. Глава 6

ГЛАВА 6

На границе гости ходят хмуро

Пробуждение вышло внезапным и неприятным.

— Вставай! — вопил на ухо Васька. — Вставай, кому говорят!

Меня словно ветром смело на пол, и послышался каркающий голос Руслава:

— Он по-хор-рошему не понимает, Василий. Р-руки в ноги, Веник, и за мной!

Руки в ноги, говоришь? Сон мигом слетел, а вот в ушах появился противный звон. Откуда он шел, я никак не мог понять. Хотелось потрясти головой, чтобы избавиться от источника звука, но ничего не получалось.

— Границу потревожили, — продолжал истошно орать кот.

Кто потревожил? Зачем? И вдруг до меня дошло. Я выскочил на улицу и порадовался, что накануне уснул, не раздеваясь, иначе щеголял бы сейчас в нижнем белье на весь лес. Мир снаружи изменился. Несмотря на то, что было ранее утро, и солнце заняло привычное место над горизонтом, кто-то будто выпил все краски из природы. Листья на деревьях казались серыми, небосвод — черным, а солнце — и вовсе белым шаром.

— Что мне делать? — спрашивал у помощников.

— Хватай ступу и помело! — командовал Васька. — Свистни, они и прилетят.

Я никогда не умел свистеть, а тут выдал такую трель, что мастера художественного свиста удавились бы. Зато подействовало, и ступа с помелом вылетели из дверей. Как забирался в ступу, надо было видеть. Помело подталкивало меня сзади, чтобы не свалился и не расшиб голову до начала подвига, Васька мяукал, Руслав каркал, а я чувствовал себя в психиатрической клинике, где я — главный пациент.