Когда меня соединяют, прошу к телефону лейтенанта Райсслера. Жду. Наконец он берет трубку. Спрашиваю, он ли это. Лейтенант отвечает «да» и спрашивает, с кем говорит.

– Слушай, друг мой, – говорю ему, – я знаю, что ты первоклассный коп, только вот засиделся без дела. Того и гляди порастешь мхом. Но я тебя сейчас немного взбодрю.

Во-первых, если ты пошлешь полицейскую машину в клуб Джо Мадригола, то в одной из телефонных будок обнаружишь труп. Этого человека звали Харвест В. Мелландер. Сегодня ночью его убили тремя выстрелами. Во-вторых, мертвец до сих пор держит в руке телефонную трубку, так что номер в этой будке отключен с тех пор, как парня застрелили.

Я мог бы рассказать тебе еще кое-что, но не за просто так. Будь хорошим мальчиком: свяжись с телефонной компанией и узнай, в какое время они отключили номер из-за снятой трубки, потом сообщи об этом через колонку объявлений в «Нью-Йорк ивнинг миррор», а я завтра прочту твое объявление и, возможно, позвоню тебе еще раз как-нибудь.

И вот что. Советую начать верить в Санта-Клауса, потому что именно с ним ты сейчас говорил. Что бы вы делали без меня, дорогой лейтенант Райсслер?

После звонка быстро покидаю заведение Джо Мадригола, поскольку коп мешкать не станет. Вылезаю через то же окошко, прохожу пару кварталов, ловлю такси, еду в свой отель и заваливаюсь спать. Хотите верьте, хотите нет, но я очень устал. Моя старая матушка любила повторять, что мужчине для полного счастья необходимы три вещи: обильная еда, продолжительный сон и любовь хорошей женщины. Насчет еды и сна у меня получается отлично, а вот с третьим затык.

Как хочется, чтобы эта Карлотта оказалась хорошей женщиной, но мое безошибочное чутье (выражение, часто встречающееся в романах у писательниц) подсказывает обратное: Карлотта как раз из тех дамочек, что готовы умыкнуть золотую пломбу из зуба спящего парня.

Наутро просыпаюсь рано. Пока бреюсь перед зеркалом, задаюсь вопросом: долго ли еще мне оставаться в целости и сохранности, поскольку, вы уже поняли, мой род занятий не предполагает здоровый образ жизни. Я знал немало парней в нашем ведомстве, таких же крепких, как я. Кстати, вешу я двести фунтов, а физиономия у меня хоть и уродливая, но не лишенная харизмы, так что дамочки, попадающие в беду, всегда готовы на меня опереться. Так вот, крепкие парни, у которых было даже то, чего нет у меня, например образование, не убереглись от выстрела какой-нибудь гангстерской мрази.

Вот вам лишнее доказательство, что образование еще не все.

У меня есть качество, которое наш директор называет нюхом. Да, я люблю удовлетворять свое природное любопытство, и мои методы не всегда нравятся другим, отчего они считают меня наглецом, нахалом и так далее. В данный момент мое любопытство направлено на покойного Вилли Простофилю, которого на самом деле звали Чарльзом Фрином. Однако я не забываю, что расследую гангстерский шухер, связанный с перевозкой золотых слитков, и два вчерашних убийства должны меня интересовать лишь в той мере, в какой они имеют отношение к упомянутому шухеру.

И в то же время будет очень даже здорово, если нью-йоркские копы не станут проявлять излишнюю прыть в поисках убийц Майраса Дункана и Вилли, иначе все мои планы разлетятся в пух и прах.

В газетах пишут, что убийства Чарльза Фрина и Харвеста В. Мелландера, тело которого лейтенант Райсслер обнаружил через тринадцать минут после моего звонка, – дело рук гангстеров, орудующих в клубе. Копы считают, что не пройдет и двух-трех дней, как они схватят убийц.