– Знаю. Не думаю, что ты впал в старческий маразм, когда отдал ему Леру, – усмехнулся Георг. – Но всё, о чём я тебя предупреждал, случилось. Зря ты не приструнил свою дочь, когда составлялся брачный договор.

– Это всё ерунда, ты же знаешь, – отмахнулся левой, негнущейся в локте рукой Стас. – Брачный договор лишь бумажка, которой только подтереться, а вот оставленное завещание…

– Да, твоя дочь оказалась полной дурой, – сердито произнёс Георг.

– Не говори так!

– А как? Тайно составить завещание в пользу этого альфонса? Где были её мозги? – зарычал Георгий. – Знаешь, Стас, я любил твою дочь как свою. Я взял её на руки раньше тебя, так как ты был в очередной командировке, но Лера сделала глупость, которая стоила ей жизни.

– Ты так уверен, что Даниил замешан в этом?

– А кому ещё была выгодна её смерть? Мм? – повернулся к другу Георг. – Иногда мне кажется, что ты стареешь и твои мозги уже плохо работают.

– Любой бы другой за эти слова уже гнил в земле, – жёстко произнёс Стас.

– Но я не другой, – развернулся от окна Георг, направляясь к выходу из кабинета. – Не спускай глаз с Алевтины, боюсь, что она учудит что-нибудь. Займись делами холдинга, отзови все поиски. Я сам займусь этим. Пусть твой зять успокоится и живёт в своё удовольствие. Мне нужен лишь один его неверный шаг, чтобы прикончить эту мразь. Одна зацепка – и я размажу его мозги по асфальту.

– А как же Лера? – удивился Стас.

– Для всех она официально мертва. Оплакивай свою дочь как отец, а я попробую что-либо разузнать, не привлекая внимания. Твои шавки только всё испортили, наделали шума.

– Как ты это сделаешь?

– Мне есть кому довериться в этом вопросе, и ты больше не участвуешь в этом, Стас. Вставай на ноги и береги Алю. Я знаю, кого отправить в Тайгу.

С этими словами Георг вышел за дверь, мягко прикрыв её за собой, а отец Леры повернулся к окну, задумчиво разглядывая вечерний город.

– Все свободны, – объявляю я в конце тренировки и, упав на татами, устремляю взгляд в потолок.

Дыхание мое спокойное и ровное, словно и не было только что напряженного двадцатиминутного боя с двумя молодыми бойцами. Мне нравится обучать охрану Княжина, каждый из них словно отдельная груша для битья и выхода накопившегося напряжения, которое в последнее время словно бы накапливается независимо от меня.

А все дело в одной папиной дочке, которая слишком часто вызывает у меня беспокойство. Угораздило же связаться с этой богатенькой девочкой!

– Илья, – голос Георга заставляет меня отвести взгляд от потолка и одним прыжком подняться с татами.

Старостин приближается ко мне, как всегда подтянутый и строгий, в черном костюме, который ему идет так же, как и его военная форма, которую он когда-то носил почти не снимая.

– Георгий Викторович, – подхожу к нему и пожимаю крепкую руку.

Старостин, хоть и в возрасте, который для бойца считается критичным, в физической форме даст фору любому, да и мозгами его природа не обделила. Не каждому удается служить столько лет Княжину, как это удалось Георгу. Меня же он знает еще с тех пор, как я был салагой.

Их дружба с моим отцом длилась так долго, что я уже сбился со счета. Пока отец был жив, они с Георгом служили в самых разных уголках мира, а когда возвращались домой, друг отца всегда был рядом. Не имея своей семьи, он занимался со мной, как с родным сыном, а я был только рад этому.

Когда отца не стало, Георг оказал мне огромную помощь. Он помог мне получить все необходимые документы для открытия охранного агентства, а затем я взял на себя подготовку охраны для Княжина. И вот уже много лет это мой основной источник дохода. За это я буду благодарен Георгию всю свою жизнь. И не только из-за этого, но и в память о моем отце, конечно.