Смотрю в его карие глаза и нет в них больше того обычного парня, который вчера меня целовал и кусал свои губы от волнения. Передо мной серьезный бизнесмен, владелец компании.

— Прошу прощения, — прокашливаюсь. — Добрый день, Антон Сергеевич, — проверяю по паспортным данным из документа. — Меня Ольга отправила. Сказала, что она здесь не нужна, а ко мне могут возникнуть вопросы. Вот документы, — кладу их на стол. Присаживаюсь на самый край стула. Его перевешивает. Я едва не опрокидываюсь на свое руководство. С неприличным грохотом металлические ножки встают на пол. Двигаюсь глубже. Ноги предательски дрожат, но есть работа и за нее я планирую держаться. Плевать на горящие щеки, косой взгляд одного мужчины и прожигающий насквозь другого.

Нотариус прокашливается, забирает папку с документами, просматривает, а Антон смотрит только на меня. Ему очень идут этот костюм и рубашка. На руке дорогие часы с широким черным кожаным браслетом. Эти руки вчера меня обнимали…

Выше поднимать взгляд сложнее. Там его губы. Наглые, нежные, горячие.

Глупая Снежка!

Зато теперь у меня все сложилось. Нет больше диссонанса между несочетаемостью его образа, общения и поведения. Перед глазами единая картинка — настоящий Антон. Точнее, Завьянов Антон Сергеевич, владелец фабрики игрушек.

— У меня нет вопросов. Прекрасно проделанная работа, — где-то далеко слышу голос нотариуса.

Завьянов ставят подписи в журнале, на бумагах.

— Я больше не нужна?

— Нет, — качает головой нотариус, поправляя постоянно сползающие с переносицы очки.

— Тогда я пойду. Очень много работы. До свидания, — стараюсь грациозно подняться, но ноги не держат и меня слегка заносит. Антон реагирует, поднимается, подхватывает. — Все в порядке. Просто голова закружилась, — убираю его горячие, напряженные руки от себя.

— Снеж, подожди меня, — просит. — Поговорим.

— У вас есть ко мне вопросы по моей работе? — стараюсь держаться.

Отпусти же меня! Не хочу при тебе плакать!

— Да, — лжет.

— Хорошо. Я дождусь вас в коридоре, — подчеркиваю интонацией дистанцию между нами.

Пулей вылетаю из кабинета. Пульс подскочил выше ста двадцати. Он нервно скачет по всему телу, шумит в ушах, а по щекам текут первые слезинки. Смахиваю их ладошкой, ухожу вглубь коридора к окну. Стараюсь спрятаться за большим раскидистым цветком. Руки дрожат. Упираюсь ими в подоконник. Слезы капают на белый пластик образуя лужицы. Как я могла поверить? Зачем? Жили с Василиской вдвоем… Вася… Черт!!! Сволочь! Мало того, что отец оказался предателем, так еще и маг обернулся в черного колдуна.

Нельзя верить мужчинам. Они причиняют слишком много боли.

Уже решаю наплевать на его просьбу и уйти. Пусть увольняет. Заберу Васю и уеду в Столицу. У нас все будет хорошо, там будет работа. Наверное… Сколько нас там таких? Смешно же! Но я ведь до этой должности как-то жила семь лет?

— Не уходи, — он ловит меня у лифта. Нагло обнимает за талию, как свое. Прижимает спиной к груди. Утыкается носом в волосы. — Прости меня, — с надрывом в голосе. — Я могу все объяснить.

— Не надо, — пытаюсь расцепить его пальцы и освободиться. Не отпускает. — Поигрался в семью? — горько усмехаюсь. — Понравилось?! — дергаюсь, но Антон держит. Только крепче прижимает к себе не боясь помять дорогую рубашку и пиджак.

— Я не играл. Все было настоящим, кроме …

— Кроме тебя самого. Такая мелочь!

— Снеж. Снежинка моя, — шепчет в волосы, а моя одежда пропитывается его парфюмом. — Я просто испугался собственных эмоций и отпугнуть не хотел. Надо было вчера сказать.

— Не надо было лгать с самого начала, — мне все же удается вырваться. — Я пойду, Антон Сергеевич. Много работы. А вдруг еще штраф выпишут, — припоминаю ему его же слова. — за то, что до сих пор не на месте!