– Тормози, начальник! – испугался Котов. – Хрен с ним, я и извинения попрошу. Осталось-то пять месяцев. В общем…

– Ладно, – кивнул Седых. – Но если ты, сука, еще хоть раз на кого-то просто выматеришься, я тебя по полной крутану.

– Все, начальник, – торопливо проговорил Котов, – буду нем как рыба.

– Нормально, блин! – подойдя к Кусту, сказал здоровяк. – Крысиный яд. Мастер за пару браслетов и выкидник дал. Им на складе крыс травят.

– А как он дал-то? – удивился Куст.

– Да я же говорю, за пару браслетов и выкидник. Мне Филин посоветовал. В самый раз на эту суку.

– А как мы его траванем-то? Если с ним чифирить, сами кони двинем. Да и не станет он с нами чифирить.

– А мы ему в баночку подсыплем. Он чифу почти не пьет. Вот и сыпанем в баночку, она у него в учетке стоит. А зайти туда проблем нет.

– А ты все о нем узнал, – уважительно отметил Куст.

– Пошли прямо сейчас, – предложил здоровяк.

– Можно кому-то цинкануть, что, мол, учетчика из цеха мастер зовет, и порядок.

– Так и сделаем.

– Афган! – услышал заливавший кипятком чай в банке Вулич. – Мастер зовет!

– Черт возьми, как некстати. Но ненадолго, наверное. – Борис быстро пошел к воротам.

– Паси его, – сказал Кусту здоровяк, а сам вошел в кабинку. Увидел чай в банке, оглянувшись, вытащил из кармана пакетик и сыпанул в банку с чаем желтый порошок.

– Да нет тут мастера, – встретил Вулича Алин. – А кто тебе сказал?

– Да кричал кто-то. Кому это надо и на кой хрен?

– Пошли чайку попьем, – предложил Евгений.

– Я только заварил. Хочешь, пойдем…

– Да мы с Санычем попьем.

– Идет, сука, – усмехнулся здоровяк. – Сейчас попьет, и хана ему. Вовремя мы решили, – подмигнул он Кусту. – Я занырнул, а там банка с купцом.

– А купец – это просто слабый чай?

– Да, – кивнул здоровяк.

Борис налил чай в кружку и сделал глоток. Закурил.

– Хана козлу! – довольно улыбнулся Куст.

– Кустов и Пенов! – крикнул мужчина в штатском. – Вы где шатаетесь?! Сейчас рапорт напишу.

– Уже идем! – Двое побежали к нему.

– Опачки! – Борис схватился за живот и согнулся. – Траванулся, кажется… – Он сунул пальцы в рот. Выпрямившись, взял ведро с водой и начал пить. Снова сунул пальцы в рот.

– Но я приехала в такую даль, – возмущенно говорила крепкая женщина, – а вы не разрешаете свидания! Я не прошу длительного. Положено краткосрочное, так будьте любезны, дайте свидание.

– Но ваш брат, – начала объяснять женщина-прапорщик, – сейчас…

– Я хочу видеть начальника колонии! – перебив ее, твердо заявила женщина.

– Котова Алла Петровна, – прочитал заявление Заев. – Ну что же, краткосрочное свидание дайте. – Он подписал заявление. – И сообщите ей, что мы не завели уголовное дело только потому, что ему осталось до освобождения меньше полугода. – Он посмотрел на Бармина. – Значит, в Красноярске уже знают. Плохо работает оперчасть, да и вы, режимники, тоже.

– А что вы хотите? – усмехнулся тот. – Сотовый, считай, у каждого заблатненного. И сейчас звонить все имеют право. Распустили уголовщину, а теперь с нас стружку снимают.

– Да плохо ему! – Алин, поддерживая Вулича, подвел его к КПП между промышленной и жилой зонами. – Живот прихватило. Похоже, отравился чем-то.

– А что ел-то? – лениво спросил стоявший у входа прапорщик.

Борис согнулся и начал блевать.

– Хорош! Тащи его в медсанчасть! – Прапорщик распахнул калитку.

– Да надоели уже со своим сочувствием! – сердито воскликнула Вера. – Вот я и поставила все точки сразу.

Муж рассмеялся:

– Обожгла ты их крепко. Но мне кажется…

– Надоело! – повторила Вера. – Что с ним? – Она бросилась к тащившему Вулича Алину.