Запыхавшийся, абсолютно разбитый и с бешено колотящимся сердцем залетаю в квартиру, и впервые за все время меня встречает тишина, которая сводит с ума и заставляет почувствовать себя еще более жалким и слабым. Я, оказывается, привык жить в постоянном шуме, а сейчас нет ни детского смеха, ни плача, не слышно мультиков, детских развивашек да или просто Аниного нежного голоса, которым она поет детям колыбельные.

 Вхожу в нашу спальню, вижу распахнутый и разворошенный шкаф и понимаю, что к гробовой тиши прибавилась еще и звенящая пустота. Аня собиралась в спешке, рьяно сжигала мосты, чтоб я не смог больше заставить её остаться ─ везде беспорядок и детские вещички вперемешку с ее вещами. На подоконнике валяется любимый Петькин синий медведь, а рядом с его лапой поблескивает ее обручальное кольцо. Аня никогда его не снимала, даже когда из-за постоянно попадающей под него воды с моющими средствами, палец стал покрываться красными пятнами.

 Что же я наделал? Я так хотел получить глоток привычной вольной жизни, что потерял главное. Это первый раз, когда я пришел домой, и меня не встретила Сашка, не улыбнулась и не сунула в руку очередную куклу. Не вышла Аня с Петей на руках. Она, и правда, отдала мне всю себя, а я просто выкинул этот дар в мусорку.

 Я сжимаю кольцо в кулаке и, ощутив тепло этого маленького куска металла, не могу сдержать слез. Я по пальцам одной руки могу пересчитать разы, когда вот так нюнился подобно бабе: когда Аня чуть не умерла и когда дети родились. И сейчас сопли распустил, потому что уничтожил все, что она так кропотливо выстраивала.

 Выдергиваю из кармана телефон и набираю ее номер. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Конечно, о чем еще можно говорить с таким, как я? Сейчас, наверное, этот нянька ее вовсю утешает. Я так боялся, что жена к нему переметнется, что сам толкнул её в чужие объятья. На моем фоне этот хренов стриптизер выглядит как никогда выигрышно.

 Набираю номер названого отца. Ане больше некуда податься, кроме как к нему.

 ─ Да, ─ отвечает он твердо и коротко.

 ─ Привет! Тебе Аня не звонила?

 ─ Звонила, приехала недавно.

 ─ Она в порядке?

 ─ В порядке. И ребятки тоже.

 ─ Я сейчас приеду!

 ─ Не…, ─  начинает он, но я уже скинул вызов. Не хочу ничего слышать.

 Кладу кольцо в карман рубашки, поближе к сердцу, хватаю игрушку и несусь к семье. Нам бы поговорить еще раз. Не знаю как, но уговорю её меня простить. Слава богу, они  у Полкаши!

 Полкаше, в отличие от меня, удалось-таки достичь семейной идиллии. После нашего эпичного выигрыша он тоже постепенно отошел от дел ─ как ни крути, возраст дает о себе знать. Хотя, это для нашего ремесла он пенсионер, а для женщин за пятьдесят ─ завидный жених  в самом соку.

 Любовь всей жизни он встретил на каком-то стихийном рыночке, где она торговала помидорной  рассадой. Оказалось, что у вдовы есть крепкий домик с большим подсобным хозяйством не в самом ближнем Подмосковье и огромное желание завести мужчину, с которым можно днем окучивать грядки, а по вечерам пить чай на веранде и держаться за ручки. По крайней мере, именно так я себе и представляю новую Полкашину жизнь, а по факту, наверное, все повеселее будет, потому что после шестидесяти  сексуальная жизнь только начинается.

 Полкаша встречает меня у калитки. Вместо того чтоб привычно обнять меня, ведь у нас теперь просто родственные отношения без всяких криминальных штучек, сухо протягивает руку. Жму ее и по хватке понимаю, что не только жену разозлил.