Девушка устало прикрыла глаза, откидываясь на сиденье. Посадят – это хорошо. Это три-пять лет спокойной жизни.

– Чего он так взъелся сегодня?

Машина завелась и они аккуратно выехали со двора.

– Я пришла, он уже дома был, – пожала плечами Лада. Говорила шепотом, иначе выходило хрипение заправского курильщика. – Не знаю, почему дед открыл.

– С ним все в порядке будет. В центральной хорошие врачи.

Лада кивнула в очередной раз. Игорь неслабо приложил, а у деда и возраст, и куча хронических болячек. Но думать о плохом она себе запрещала.

В больнице началась суматоха, и только благодаря Тимуру Рустамовичу она не растерялась и ее везде приняли. Ладу еще раз проверили, сделали снимки, осмотрели горло, обработали раны, что-то выписали и порекомендовали голосовой покой. От госпитализации она отказалась. Зато деда сразу увезли в реанимацию.

– Сотрясение головного мозга, ушибы верхней части спины, перелом левой плечевой кости, – огорошил ее дежурный врач после часа ожидания под дверями.

Ладе показалось, что земля ушла из-под ног.

– Что-то нужно? Лекарства?

– Все как обычно, девушка. Вода, салфетки, подгузники для взрослых. Приемные часы вот, – показал на дверь с расписанием, – в случае чего мы вам позвоним.

От этого «в случае чего» у Лады зашлось сердце. К деду ее не пустили, попросили прийти завтра утром.

– Идем, отвезу.

Тимур Рустамович терпеливо ждал новостей вместе с Ладой. Друг отца, который так до сих пор и помогал ей.

– У тебя деньги-то есть все купить?

Лада кивнула. Когда они вернулись в разгромленный дом, шел третий час ночи.

– У меня завтра выходной, я приду, помогу убраться. – Тимур Рустамович вместе с ней оглядел квартиру.

«Спасибо», – поблагодарила одними губами.

– Ладно, малая, бывай.

Дождался с той стороны двери, когда щелкнут все замки, и только потом ушел.

Лада же обессиленно сползла вниз, давая волю сдерживаемым слезам. Скольких людей она уже потеряла? Родители. Но тогда все горе смазалось приемом антидепрессантов. Родион. Тут она неделю пролежала в коме. Долго восстанавливалась потом. Ее первую любовь хоронили без нее. Теперь дед.

«Это слишком, бог! Слишком!» – молча взвыла, поднимая голову к потолку.

3. Глава 3.

Через три дня дедушку перевели в отделение. Он еще больше похудел, синяки под глазами делали его похожим на зомби. Левая рука в гипсе, и на полное восстановление никто прогнозов не давал.

– Ничего не надо, Ладонька, – просил ее дед, – тут кормят хорошо, у меня все есть. Отдохни, доченька.

На работе в садике она взяла отпуск за свой счет на неделю. В кафе с распускающимся синяком на скуле и красными следами на шее ее бы попросту не пустили. А деньги заканчивались, лезть в заначку не хотелось: без нее она просто загнется. Поэтому Лада достала шкатулку с мамиными драгоценностями, бережно хранимыми и перебираемыми в периоды острой тоски.

– Мама…

Снова хлынули слезы. Образ стирался из памяти и остался только на нескольких фотографиях. Запах и голос забылись уже давно.

Принятое решение тяжелым грузом лежало на сердце, но другого выхода она не видела. Лада выбрала золотой браслет с изумрудами: жесткий, широкий, на негнущейся основе из желтых полос удерживалась россыпь зеленых камней в виде цветов. Папа задаривал маму драгоценностями, находил и привозил из поездок такие красивые, что магазинные и рядом не стояли. Этот браслет папа привез из Колумбии, и мама надевала его на один из школьных новогодних утренников. Она вообще не стеснялась носить дорогие вещи.

Пример браслета:

В ломбард пошла утром, чтобы успеть проведать деда. На цокольном этаже было пусто и тихо, и Ладе казалось, что она попала в подземелье, как в фильмах про Гарри Поттера. Ее здесь знали, хоть Лада не отличалась разговорчивостью и приходила редко. Но приносила всегда что-то ценное и необычное. Вот и браслет приняли быстро, попросили паспорт, оценили в хорошую сумму. Мужичок на той стороне перегородки мельком взглянул на ее лицо, не сдержался и поморщился, но задавать вопросов не стал.