– Ненавижу...– смогла я произнести одними губами, а после потеряла сознание, принимая свою участь.

***

Один из старейших, а оттого сильнейших представителей расы Высших тяжело дышал и смотрел на бессознательную девушку, что сломанной куклой лежала на полу перед его ногами. Такая маленькая, хрупкая, юная… Но такая смертоносная. О чем она даже не подозревала.

А должна была бы уже к этому времени. Но не пожелала думать…

Это напоминание заставило мужчину раздраженно нахмуриться, отчего и без того страшная морда стала казаться более угрожающей. Затем Высший, как и много раз до этого, поборол собственные, не к месту возникающие эмоции и вздохнул. Переход в свою привычную и человеческую форму прошел быстро и легко. Всего за несколько мгновений. Быстрее, чем у кого-либо из его расы. Учитывая, что он, вопреки всем законам, предпочитал именно этот вид и был в нем все возможное время, Доминик овладел мастерством перевоплощения в совершенстве. На то были свои причины, о которых он вряд ли когда-нибудь признается. Он уже и без того выказал непозволительно много слабостей. Угрожающе много. И те, кому это было нужно, не пропустили все возможные варианты, как испортить ему жизнь. Как итог, девчонка снова здесь. В его доме. Там, где, как он надеялся, она больше никогда не появится…

Он надеялся. Но она все испортила. Опять.

Желание убивать поднялось было, но Высший подавил этот порыв, понимая, что все без толку. Но, по крайней мере, польза от нее была. Пусть она, да и все, считает его уроки жестокими, они – действенны. И тот, кто с этим не согласится – просто глупец, которого легче убить, чем спорить и переубеждать. Убеждать в чем-то эту девчонку – он не собирается. Если она набралась хоть немного ума за их вынужденную разлуку, поймет сама. Нет, он найдет способ, как от нее избавится, когда со всем разберется.

Доминик обвел горящее помещение взглядом, хмыкнул, оценив пробудившуюся, наконец-то, силу. А после поднял ладонь и сжал кулак, отчего ревущее пламя мгновенно затухло, оставляя после себя лишь раскаленный воздух, копоть и удушающий едкий дым.

Внимание мужчины привлекла его ладонь, а именно жестоко расцарапанное предплечье и кисть, откуда быстрыми ручейками бежала очень темная, практически черная кровь. Мужчина удивленно моргнул, только сейчас начиная осознавать произошедшее, как и запоздалую боль, чувство которой умудрился позабыть.

Увиденное заставило его неуверенно улыбнуться, а после тихо захихикать, сотрясаясь всем телом, настолько увиденное его поразило, заставляя внимательно и с едва ли ни детским восторгом разглядывать глубокие порезы, которые даже не собирались затягиваться.

– Ее смерть тебя так развеселила? – услышал он голос своего племянника. Одного из самых приближенных существ, но друг… Доминик не помнит, что означает «дружба».

– Она жива, – отозвался Доминик, а после с довольной улыбкой опустил ладонь и спрятал ее в широком и мятом рукаве старой и поношенной рубашки. Он вновь отвел взгляд на девушку, наконец, отмечая то, что она лежит на голом полу совершенно обнаженная. Не до конца осознавая своего порыва, стянул с себя мятый, местами запыленный сюртук, и набросил его на бессознательное, маленькое тело, скрывая от посторонних глаз. Она хоть и проблемная, но все же принадлежит именно ему. Делиться своим Высший не будет. Даже если понимал, что это далеко не ревность им управляет. – Что с вампиренышем?

– Я его усыпил, но прежде напоил кровью. Сейчас просто спит в одной из комнат. От ожогов скоро не останется и следа, – коротко и четко отозвался Демьян, но в его голосе звучало напряжение. – Его отца я поместил в клетку, – добавил Демьян.