– Может и так, – не стала спорить девушка. – А… это был единичный случай потери памяти? После того, как ты сбежала… ну, ощутила в себе перемены? Способность к магии?

– Может быть… – пробормотала я. – Перемены случились, и сколько бы я их ни отрицала, они были. Но магии… – вздохнула я и в сознание ворвалось воспоминание мальчика, который корчился под моими горящими ладонями. Это заставило вздрогнуть, а девушку насторожиться.

– Что такое? Тебя словно что-то испугало…

– Кое-что вспомнила, – сглотнула я, чтобы смочить резко пересохшее горло. – Магия… магия есть. Но я не знаю, как ею управлять, – быстро закончила я тему и поднялась, чтобы пройти к кувшину с водой – невиданная щедрость по сравнению с моим пребыванием в этом месте в прошлом.

– Совсем никак? – проводила она меня взглядом.

– Совсем, – покачала я головой. – Каждый раз это происходит само собой.

– Может, катализатор какой есть? Инстинкты? – предполагала девушка.

– Это бывало всего трижды. Однако каждый раз я отключалась и не помню происходящего.

– Но? Есть же «но»? Что-то происходит до того, как ты отключаешься?

– Я боюсь, – едва слышно ответила я и посмотрела на девушку, которая услышала. – Первый раз я умирала от рук Лираны, второй, от нападения ассасина. Он бросил меня в горящую комнату и я… горела. А в последний раз вчера, когда я боялась, что потеряла мальчика…

– Это всегда страх? Или есть что-то иное? – уточнила она со странным видом, словно что-то вспоминала.

– Еще ненависть, непонимание, обида…

– Твою мать! – пораженно распахнула она глаза, смотря на меня. – Да быть такого не может!

Я непонимающе уставилась на Тори, а та пораженно хихикнула и взглянула на меня по детски изумленными глазами.

– Он же не может быть во всем прав?!

– Ты о чем? – заволновалась я, смотря на то, как девушка красочно ругается на незнакомом мне языке со странной смесью досады и восторга.

– Я о том, что твой муженек, хоть и псих, но все же дьявольски коварный и гениальный черт.

– Может, объяснишь? – начала я раздражаться, пока девушка пораженно хихикала, словно не могла смириться с какими-то мыслями.

– Похоже, придется, потому что иначе, ты решишь, что мои мысли – это просто бред, – развела она руками. – Но для этого мне придется немного рассказать и собственную историю. Может, тогда это будет звучать более… правдоподобно.

Спустя полчаса эмоционального рассказа девушки, которая, в отличие от меня, на подробности не скупилась, я сидела с подавленным и растерянным видом и смотрела в пустоту.

– Знаю, могло выйти немного путанно, но, надеюсь, ты поняла, к чему я все это рассказывала, – закончила Тори.

– Значит, Высшие – вымирают? – уточнила я, спустя мгновением осознания.

– Так сказал Ян, – кивнула Тори.

– И Высший Совет пытается найти способ прекратить вымирание чистокровных? – ощущая мурашки ужаса, от которых меня замутило, вновь спросила я. Тут же вспомнились и упоминания Дома о том, почему именно истребили фениксов. Обряды и ритуалы, опасные, запрещенные и могущественные.

«Это действительно не важно, потому что его жертва не даст результатов. Он – не тот, кто нужен, что очевидно. К счастью, не всем.» – говорил однажды Дом, когда рассуждал о смерти моего отца. Этот голос и смысл, наконец, понятых слов заставил меня чувствовать, как я задыхаюсь. Все, наконец-то, складывается. И не в мою пользу.

– Так и есть. Но, насколько я понимаю, Дом расходится во мнении с основным Советом. Те настаивают на сохранении чистоты крови и истреблении всех полукровок и просто слабых приемников, в число которых однажды едва не попал и Демьян. К счастью, Доминик искал иные варианты и не позволил им избавиться от него. Я и сама не верю в альтруизм и милосердие Доминика, когда тот спасал Яна, но даже если у него был план на него, жизнь он спас с целью прекратить этот страшный круговорот детоубийства, пока ублюдочный Совет размышлял, как повысить репродуктивные функции чистокровных женщин.