Раньше думала, что я смелый человек, но тогда поняла, что трусиха. И мне не было стыдно. Никто в своей жизни не должен сталкиваться с такими выборами и попадать в такие ситуации, как угораздило меня.

- Нужно заехать в одно место, мама напомнила, что я забыл кое о чём важном и неприятном.

Нужно было заехать на кладбище и отвезти цветы бабушке, по которой сегодня сорок дней. Я слегка приподняла брови, но тут же дала себе мысленного пинка. Такое себе, конечно, мероприятие перед первым свиданием, но как можно отказать.

Рома ни в чём мне не отказывал, а за прошедший месяц негатива и грязи хватало. Я не хотела даже вспоминать и окунаться в это. Универ превратился в поле боя после того, как в больнице умер Давид. Естественно, сплетни мигом полетели по всем потокам. И я стала изгоем и обьектом для травли. Потому что я, конечно же, оказывается, делала минет парню, который убил бабушку, разбился сам, а мне хоть бы что. Мне приписывали такие детали, что волосы шевелились в голове. Хуже стало, когда прилетел из командировки отец и всё это следователь и деканат озвучил ему прямо в лицо. И озвучил, кто активно топил за эту версию.

- Я откручу этому Камаеву его тупую голову!

- У него умер сын, пап. Судьба его уже наказала. Лучше поблагодари вселенную, что твоя дочь шагает рядом с тобой, и не копи гнев там, где он не нужен.

- Ты невинная жертва, а из тебя пытаются сделать непойми что!

- Но ты же знаешь, что это не правда. Я знаю. А всем в округе не докажешь, даже если бы камера в автомобиле была, люди всё равно думали что им удобно. Папа, я в порядке. Пожалуйста, давай просто не будем, я хочу навсегда об этом забыть.

Он не спорил и согласился. Мы оба хотели об этом забыть.

Папа уехал в очередной рейс, на этот раз на два месяца, а прежде выбил в деканате для меня дистанционное обучение на время, пока кривотолки не утихнут, и я была ему благодарна за это. Это был последний раз, когда я вспоминала Камаева. Я заблокировала и запечатала любые воспоминания о тех сутках в непонятном доме.

Первое время мне снились кошмары и эротические сны, но курс успокоительного восстановил мой сон. Дистанционка - душевное равновесие.

А Рома взялся залечивать дырень в душе, которая образовалась после слишком внезапного введения во взрослую жизнь. Его милые ухаживания и порой неуместная романтика будили то, что казалось навсегда умерло в моей голове.

Мы вошли на территорию кладбища. Я поежилась. Со времен смерти мамы не люблю кладбища. Каждый раз, когда заходишь в такое место, появляется ощущение, что оставляешь здесь частичку души.

- Ты в порядке?

- Не совсем. Но давай сделаем это.

Пока Рома переступил через ограду и понёс цветы к могилке, я тактично отвернулась. Взгляд зацепился за знакомую фигуру. Я качнула головой, словно увидела привидение.

Может это и было приведение? Он стоял далеко, но недостаточно далеко, чтобы можно было надеяться, что я его с кем-то спутала, и пил что-то из горла. Его впечатляющую фигуру в принципе трудно спутать с кем-то в толпе.

Я резко отвернулась, чтобы не пялиться и не пересечься с ним взглядом. Вспомнила последнее напутствие Евгения, который чётко дал указ не попадаться боссу на глаза. Никогда и ни за что, ни при каких обстоятельствах, для моего же блага. Евгений выражал свои мысли чётко и бескомпромисно. И меня охватила удушающая паника, прям как будто эта огромная рука снова сомкнулась на моем горле.

- Рома, прости, но мне нужно немедленно убраться отсюда.

Он непонимающе оглядывается, но, видя мой вид, тут же встаёт на ноги, берёт за руку и ведёт к выходу.