— А близнецы у моей матери могли быть? — я оставляю вопрос без ответа. — Но мы есть. 

Ведьма блуждает невидящим взглядом по обшарпанной столешнице, вскакивает, суетно выходит из кухни: 

— Я сейчас, — бросает мимолетно. 

Я слышу топот, скрежет пододвигаемого стула, шелест листов. Ко всему прибавляется тихое бормотание; теряю терпение и иду на звуки:

— Что ты ищешь? 

— Ищу подтверждение парной истинности, — не заботясь о сохранности пожелтевших страниц, Мария рывками их переворачивает.

— Тебе мало моего слова? 

— Мало, — бормочет ведьма. — Мало! — она хлопает книгой. — Что ты хочешь от меня? 

— Помощи. Мне нужно сдержать зверя. Я не могу быть рядом с ней, но и не могу без нее. Уже сейчас я чувствую тоску, — слова признания даются мне тяжело. Никогда не умел открываться кому-то. Да и зачем? 

Мария отложила книгу и принялась листать другую: 

— Я помогу. Есть несколько заговоров, что можно попробовать, еще придется пить отвары. И скорее всего, чем дольше ты их будешь принимать, тем меньше они будут оказывать эффект.

— Логично. Привыкание, — я комментирую услышанное. 

— Но я не знаю, как это отразится на звере. Если не угадать с дозировкой, в определенный момент он может и не откликнуться, — под моим тяжелым взглядом признается ведьма: — Я за свою жизнь не делала ничего подобного. И не могу гарантировать последствия. 

— Я понимаю.

Женщина видит во мне диковинную зверушку в клетке. Ее лихорадит от перевозбуждения, она не прячет алчный блеск в глазах, смотрит открыто, словно примеряется как бы поудобней меня препарировать. Еще бы, оборотень добровольно согласился проводить над собой эксперименты.

—Нужно посоветоваться. У нас есть время?

— Не больше двух недель, — именно столько я могу сохранять рассудок не затуманенным желаниями волка. 

— Жди меня, волк, — с этими словами ведьма выталкивает меня на площадку. Она закрывает входную дверь, присаживается, спускает с рук черепаху размером с детскую ладонь: — Найди мне, Даату. Иди, — подталкивает ее под панцирь, и та стекает лужей по ступени, словно густая черная вода или нефть, сливается по камню. Фамильяр — мерзкое создание. Я отчетливо помню, как это существо вилось у ног моей матери. 

— Надеюсь, не придется искать тебя? — я спрашиваю, слушая скорые шаги ведьмы по лестнице и неровное дыхание. 

— Не придется, — отвечает женщина сбившимся от спешки голосом. — Да у тебя и выбора нет, волк, — высокомерно фыркает. — Жди. 

Все же я зря дал ей не малые деньги на ингредиенты для отвара. Что стоит старой ведьме исчезнуть из поля моего зрения?..  

Вопреки моим опасениям Мария возвращается к ночи, она будит меня стуком в стекло водительской двери:

— Открывай, — я вижу, что женщина сменила одежду. — Нам нужно найти какое-то уединенное место, — распахивает заднюю пассажирскую дверь и бережно ставит сумку на сиденье. 

— Не понял, — я, тряхнув головой, отогнал остатки сна.

— Не хочу брать ответственность за чужие жизни, если ты вдруг обернешься и не сможешь себя контролировать, волк, — она погрузила вторую сумку. 

— Что там? 

Давно я не вдыхал ничего более зловонного. 

— Не кривись, волк. Тебе это придется пить, — хохотнула ведьма. Она обошла автомобиль и заняла переднее сиденье. — Ну, куда едем?

— Ты меня спрашиваешь? 

— А кого же еще, — Мария устроила на коленях черепаху. — Подойдет любое заброшенное строение, желательно у леса. Сторожка или времянка для охоты.

— Понял. Есть одно место на примете, — я размял затекшие конечности. — Только свою тварь держи от меня подальше, — кивнул на фамильяра в руках ведьмы.