Вышел из кухни и, проходя мимо ванной, остановился, прислушиваясь. Женя с кем-то тихо говорила по телефону.

– А что мне по-твоему делать? Да, я выгоняла… Он не уходит, понимаешь? Я не могу настаивать – это и его квартира тоже! Что? Даже не вздумай. Этого еще не хватало! Послушай, Славик, нам всем сейчас нелегко. Я думаю, он уже завтра уедет к своей маме, и мы с тобой поговорим. О Господи! Нет! Я не собираюсь с ним спать в одной комнате!

Прислонился лбом к стене… Значит-таки, да, у нее появился любовник. Может быть, он и был? Может быть, я ушел именно по этой причине? Внутри поднималась волна какой-то необъяснимой злости, и сердце начало стучать быстрее обычного. А что, если Сева прав, и это их рук дело? Что если…

– А подслушивать некрасиво.

Обернулся и увидел Лизу с еще одним рисунком в руках. Она смотрела на меня снизу-вверх, и я невольно улыбнулся, разглядывая веснушки у нее на носу и растрепанную косичку.

– Я и не думал подслушивать.

Она пригрозила мне пальцем, и я присел перед девочкой на корточки.

– Нарисовала что-то еще?

Кивнула и протянула мне. Я взял листик, продолжая смотреть ей в глаза такие же зеленые, как и у ее матери. Совсем маленькая. Еще не умеет лгать и притворяться, смотрит на меня с немым обожанием, а у меня от ее взгляда дух захватывает. Посмотрел на рисунок и нахмурился – на кривой лавочке сидела маленькая девочка и плакала, а за ее спиной мужчина и женщина кричали друг на друга и размахивали руками.

– Это ты?

– Нет… это Алиска.

– А почему она плачет?

– Она всегда плакала, когда вы ссорились и ты уходил. Она думала, я не вижу… а я все вижу. И мама плакала. А ты правда сегодня останешься здесь? Ты больше нас не бросишь?

В горле застрял какой-то комок и упорно не поглатывался, словно камень. Я смотрел в глаза малышке, а она на меня, и мне вдруг показалось, что в этот момент у меня быстрее забилось сердце. Довольно непросто оставаться равнодушным, когда маленький ребенок смотрит на вас с такой любовью.

– Останусь. Я же обещал, помнишь?

Она кивнула и вдруг потрогала маленькими пальчиками мой лоб.

– Болит?

– Нет.

– А ты нас не помнишь, да? Машка сказала, что ты упал, ударился головой и все забыл.

– Да, это правда.

– Значит, ты меня больше не любишь, и тебе не нужны мои рисунки.

Она отобрала у меня рисунок, но уходить не торопилась, ожидая реакции.

А у меня ее не было. Я не знал, как реагировать. Что ей сказать? Что я, и правда, не люблю её? Что вообще говорят в таких случаях маленьким детям, чтобы не травмировать?

– Ты мне очень нравишься, и я попробую полюбить тебя снова.

Кажется, этот ответ её вполне устроил, и она протянула мне рисунок обратно.

– А если не получится… ты уйдешь от нас, да?

Я пожал плечами, и она тяжело вздохнула.

– Если ты уйдешь, к нам снова придет этот мерзкий дядя Славик со своими конфетами и цветами. Ненавижу его!

В этот момент из ванной вышла её мать, кутаясь в халат, её глаза расширились, и она посмотрела то на меня, то на Лизу.

– Так, а ну-ка марш спать! Я сейчас приду читать тебе сказку. Бегом в постель!

Лиза нахмурилась, но пререкаться не стала, а я поднялся с корточек и посмотрел на свою жену. С трудом подавил желание вырвать из ее пальцев смартфон и набрать того ублюдка, с которым говорила у меня за спиной.

– Значит, Славик. Это из-за него ты меня выгнала и подала на развод?

– Я не собираюсь это обсуждать сейчас.

– Просто ответь мне «да» или «нет»! Ты нашла другого мужика, я узнал об этом и поэтому ушел от тебя?

Женя отобрала у меня рисунок Лизы и смяла его в кулак.

– Нет! Ты ушел не поэтому! И хватит допросов. Хватит играться в мужа и отца. Ты хотел тут остаться, как сосед, значит, так тому и быть. Оставайся. Но в жизнь мою и в душу не лезь. Я постелю тебе в твоем кабинете. Когда надоест играть, помогу собрать вещи и отвезу к твоей матери.