Крупчатый хлеб – белый хлеб из хорошо обработанной пшеничной муки. Пекли в богатых домах.

6. Глава 6

- Арина, помни себя. Держись уважительно, но достоинства не теряй. Ты хоть и простая славница, а все ж опричь боярской семьи. Ближница, – боярыня Ксения сидела на крылечке своей хоромины и давала урок Машке и Аришке.

- Матушка-боярыня, а ты сулилась рассказать, как ближников выбирать, – Аринке урок нравился.

Ксения говорила кратко, без нравоучений лишних.

- Быстрая какая. Ты сначала приглядись к людям, изучи повадку, пойми, который тебе надобен. Вот Маше нужна пожившая женщина, что в хозяйстве толковая. Она и будет докладывать обо всем и распоряжения боярышни передавать всем другим. Хозяйка дома, что верхушка пирога именинного. По ней судят, а вот, что она под собой прячет – то ее дело. Уразумели?

Девушки послушно кивнули, только навеси звякнули: у Маши большие, золотые, а у Аришки серебряные невелички.

- Мама, а вот ежели та моя помощница станет в обход меня распоряжаться, а?

- А тебе глаза на что и уши? Ты все должна примечать и все знать. А потому, долг твой хозяйский  понимать, как хозяйство устроено. Сколь у тебя холопов, сколь наймитов, где они живут, как живут. И сколь надобно запасов, чтобы их прокормить. Утресь встала и пошла оглядывать двор. Везде загляни, все рассмотри, да нужниками не гнушайся. Чисто ли отхожее место, не будет ли болезни нутряной. Ты – голова, а прислужники – руки твои, плечи и ноги.

- Мам, так пока всем объяснишь, что и как работать, проще самой сделать? – Машка уныло смотрела на мать.

- Не сумеешь приказывать? грош те цена, боярышня. Работают холопы, а ты указываешь. И наперед гляди, думай, как твой указ повернется, не навредит ли.

- Матушка-боярыня, эдак писарь нужен, чтоб ходил все время за тобой и записывал, что ты увидела и какой кому приказ отдала? – Аринка слегка очумела, слушая Ксению и понимая, боярской жене нелегко вовсе и долг велик.

- А и верно, Ариш. Сообразила. С тобой завсегда рядом доверенный человек. Вот у меня – водовица Любава. Много не болтает, сидеть без дела не привычная. Я ее давно приметила, еще когда боярин Аким ее семью похолопил. К себе приблизила, выпестовала и позволила выкупиться из холопов.  

И так еще долгонько. Боярыня Ксения, окончив урок, отправила девушек пройтись по холопским избам и сосчитать, сколь людей трудится на подворье, а потом сообразить сколь надо припасов, чтобы до нови продержаться.

- Аришка, умаемся считать-то. Эдак месяц пройдет? – cердилась Машка, высверкивая глазищами.

- Маш, а кто учёт ведет, а? Есть же какой-никакой человек, что ведает, – Аришка и сама понимала, что работа долгая и напрасная.

- Ну, Макар Зотович есть, Урядов. Он все у себя в большую книгу записывает. Только, Ариш…я …читать плохо могу. Считать и того хуже.

- Я могу, Маш. Идем, прикажешь ему все рассказать и делов-то.

- Ага, прям вот так он мне все и обсказал. Небось, нос задерет и промолчит, оглоед!

- Ты боярышня. Слово твое – указ. Идем, нето. Ты только лицо грозное сделай, ладно? Вот как давеча с Фаддеем. Макар ваш и не откажет.

- Тьфу! Это не наука, а казнь мученическая, – Маша бубнила все время, что девчонки шли к большому амбару.

Там заседал Макар, тот самый приказчик. Вошли девахи в большущий схрон, а там чего только нет! По полкам – ткани, да свитки. Кузнечные разные штуки. Тут же короба, мешки и много чего еще. Аришка, аж дышать перестала, глядя на такое-то богатство. А сам приказчик – неприятный мужичонка, не старый еще, но лысоватый, поднялся со скамьи и гаденько посмотрел на девушек.