– Инна Алексеевна Безымянная, – уточнила Татьяна. – Интеллигентная женщина. По-своему очень несчастная…
Она выдержала непродолжительную паузу, но, не дождавшись от меня наводящих вопросов, с сочувствием прошептала:
– Незамужняя. Похаживал одно время кавалер, но что-то у них не сложилось…
– Позови, пожалуйста! – коротко попросил я. – Её присутствие будет необходимо…
Лихачёва незамедлительно постучала в дверь.
– Инна Алексеевна! Можно вас на минуточку? У нас товарищ из уголовного розыска! Насчёт Ивана Никанорыча… – воскликнула она, не в силах сдержать всплеск бурных эмоций.
– Иду, Танечка, иду… – послышался бойкий голос пожилой женщины.
Глава 5
Инна Алексеевна вышла в цветастом кимоно. На шее красовался шарфик из такого же материала. Ресницы и брови подведены чёрной тушью, в тон коротко остриженных волос. На их фоне глаза орехового цвета, имеющие золотистый оттенок, казались выразительными и броскими, но тем самым отвлекали внимание от приплюснутого утиного носика.
– Насколько смею судить, мужчин в вашей квартире нет? – произнёс я, прилагая усилия, чтобы мой голос не прозвучал слишком мягко.
Я уже всерьёз начал тешить надежду собственной выгоды при обмене их просторной коммунальной квартиры на менее равноценную. Если с представителями сильной половины человечества в этом вопросе могли возникнуть проблемы, то обмануть доверчивых женщин для меня не составило бы особого труда.
– Иван Никанорыч был единственным мужчиной в нашем обществе, – вступила в разговор Инна Алексеевна. – Будь у него не столь скверный характер, он бы у нас как сыр в масле катался.
Это было высказано с таким серьёзным видом, и с такой вызывающей откровенностью, что я не мог усомниться в искренности её слов.
– Говорить о нём в прошедшем времени пока рано, – резонно подметил я.
– Так ведь запах… – на мгновение оторопев, возразила Безымянная.
Она как-то странно посмотрела на меня.
– О чём вы только что подумали? – напрямую спросил я. – Любая кажущаяся мелочь может оказаться очень важной…
– У нашего соседа был хорошо откормленный котик, – растянуто пояснила Инна Алексеевна.
– Почему был? – запротестовала Лихачёва. – Этот наглый зверёныш до сих пор сидит взаперти в его комнате.
– Обычно, когда Иван Никанорыч забывал его покормить, кот жалобно мяукал, а теперь его не слышно. Вот я и подумала: а что если…
– Ничего с ним не случилось! – возмущённо заявила Лихачёва. – Я и сейчас слышу его мурлыканье…
Я напряг слух, но ровным счётом ничего не обнаружил. За дверью воцарилась гнетущая тишина. Однако излишняя уверенность Татьяны навела меня на мысль о том, что она имеет доступ в комнату Ивана Никаноровича, и точно знает, по какой причине оттуда исходит зловонный запах.
– Пожалуйста, успокойтесь! – попросил я, не позволив женщинам поссориться из-за такого пустяка. – Не стану досконально объяснять, чтобы не шокировать вас обеих жуткими подробностями, но можете не сомневаться: в комнате Ивана Никаноровича сейчас однозначно находится разлагающийся труп взрослого человека, а не какого-то мелкого животного.
– Может, там женщина? – предположила Лихачёва.
В этот раз я отчётливо заметил её смятение. Она вновь говорила не о том, о чём думала.
– Когда придёт участковый, войдём в комнату и во всём разберёмся, – сказал я, стараясь преждевременно не задавать наводящих вопросов, опасаясь тем самым поставить в неловкое положение.
«Если хотят что-то скрыть, пусть скрывают! – подумал я. – Всё равно, рано или поздно, всё тайное становится явным…»
Видимо, на моём лице отразилась такая горькая озабоченность, что Татьяна невольно решила прийти мне на помощь.